Вадим Россман - Столицы. Их многообразие, закономерности развития и перемещения

Вернуться

15

Вероятно, является ошибочной идентификация сакральной столицы с городом Хаоцзин, которая присутствует в некоторых статьях (Задвернюк, Козыренко, 2002). Хронология китайских столиц представлена в таблице б.

Вернуться

16

Некоторые аспекты византийского урбанизма и столичности более подробно обсуждаются в книге «В поисках Четвертого Рима» (Россман, 2013), где речь идет о новостоличных дебатах в России.

Вернуться

17

Эта тема более подробно освещается в книге: Clark, Peter; Lepetit, Bernard.

Capital Cities and Their Hinterlands in Early Modern Europe. Cambridge:

Scholar Press, 1996.

Вернуться

18

Национальная идентичность делает государства более эффективными в качестве «машин войны» и менее уязвимыми для врагов и внутренних переворотов. Если в древних государствах падение столиц как центров власти обычно означало поражение в войне, в новых государствах, особенно европейских, концепция гражданства делала государства более устойчивыми и падение их столиц с гораздо меньшей вероятностью означало поражение в войне.

Вернуться

19

В Общественном договоре Руссо призывает к более строгому различению понятий гражданина и горожанина, сетуя на то, что различия между ними оказались стертыми. Руссо ссылается здесь на книгу французского политического философа Жана Бодена (1529–1596), где тот, описывая политическое устройство Женевы, приписывал горожанам большие права, чем гражданам и рассматривал город (ville) в качестве гражданской общины. Руссо обращает внимание, прежде всего, на нормативное содержание понятия гражданина, а именно на тот аспект существования народа, который связан с «участием в верховной власти». Руссо, Ж.-Ж. Общественный договор (глава б).

Вернуться

20

Так характеризует этот процесс известный израильский социолог Шмуэль Айзенштадт (Eisenstadt, 1987: 178).

Вернуться

21

Историки отмечают, что в случае Европы, описанном Рокканом, трудно говорить о каком-то строго определенном торговом пути, который проходил через пояс городов и сформировал его (Nedreb0, Тоге, 2012). Кроме того, само устройство пояса городов достаточно аморфно и с трудом поддается геометрическому описанию.

Вернуться

22

Вебер указывал на пять основных составляющих города: укрепления, рынки, относительно автономный суд, специфически городские формы ассоциаций, по крайней мере частичная автономия самого города по отношению к государству. По мнению Вебера, такая констелляция факторов присутствовала только в европейских государствах. Главной чертой города он считал наличие городского сообщества (Weber, 1978: 1226). В тех неевропейских цивилизациях, где урбанизм и рынок были чрезвычайно развиты и где капиллярная сеть мелких и средних городов также достигала высокой степени густоты, они тем не менее не обладали функцией самоуправления и городские формы хозяйства и социального взаимодействия подчинялись родственным и клановым императивам (Grief & Tabellini, 2010: 4–5).

Вернуться

23

Историки связывают пребывание столицы Китая на границе со степью с необходимостью контроля над армией и генералами, которые в противном случае могли совершить государственный переворот и взять власть в стране.

Вернуться

24

В своем более позднем сочинении Тойнби выделяет уже четыре причины переноса столиц: престиж (Рим), географическое удобство (Константинополь), стратегические соображения (Петербург и Пекин), предотвращение конфликта различных составляющих групп (Toynbee, 1970). Эти мотивы представляются не совсем точными и логически неадекватными описаниями тех стратегий, о которых мы поговорим ниже.

Вернуться

25

В своей информативной и прекрасно аргументированной работе Даниэль Пайпс, американский историк и эксперт по ближневосточным делам, обращает внимание на преимущественно политическую ангажированность идеи Иерусалима в арабской истории, где нарратив религиозной важности этого города фабриковался или подверстывался под политические амбиции арабских правителей. Так он указывает на циклы подъема интереса к Иерусалиму в рамках политических планов различных арабских династий (Омейяды рассматривали возможность перенесения сюда своего политического центра) и спад или полное отсутствие интереса к нему в периоды политического затишья, когда город под властью мусульман приходил в запустение и упадок. Иерусалим ни разу не упоминается ни в Коране, ни в мусульманских молитвах и не играет никакой роли в земной жизни Мухаммада. Религиозные страсти по Иерусалиму разгорались в мусульманском мире всякий раз в контексте возрастания его политической значимости – в эпоху Омейядов, в ходе противостояния крестоносцам, во время британского мандата и израильской «оккупации». Так в эпоху Омейядов в ходе противостояния мятежникам, базой которых была Мекка, были предприняты попытки противопоставить Сирию Аравии и прославить Иерусалим, сделав его сирийским аналогом Мекки (Pipes, 2001).