Кэтти О'Брайен - ТРАНСФОРМАЦИЯ АМЕРИКИ

Мой отец возбужденно схватил меня за руку и потащил сквозь стену из агентов службы охраны, чтобы поговорить с президентом Фордом. Я нервно оглядывалась, пока отец договаривался с Фордом о моих услугах проститутки на тот же вечер. Вандерджагт, который не пропускал ни одного парада, раздавал автографы. В то время, когда он улыбнулся мне, кто-то грубо схватил меня за руку. От испуга я вскрикнула. Под смех толпы «Кейстоун-полицейский» затолкал меня в тюрьму, ругая за то, что, разговаривая с президентом, я не была одета в красные фланелевые трусы. У меня не получилось остаться незамеченной для всей этой публики. «Кейстоун-полицейский» выпустил меня из клетки, когда отец заплатил символический налог.

В ту ночь я надела свою католическую униформу, как меня проинструктировали, и вошла в диссоциативный транс, когда отец отвез меня в Оружейный арсенал местной Национальной гвардии, в качестве проститутки для Форда. Форд завел меня в пустую комнату, швырнул на деревянный пол, расстегнул штаны и сказал: «Молись на это». После этого жестоко насиловал. Позже мою память раздробили через воздействие электрического тока высокого напряжения. Меня отвели в машину и положили на заднее сиденье, от судорог в сведенных мышцах, шока и боли я не могла пошевелиться.

Когда мы вернулись в Маскегон, отец как обычно отправил меня на пляж, чтобы на закате под грохот волн мой ум был «отмыт и память освободилась». Мой ум был тотально заблокирован в убеждении, что действительно «нет места, куда бы можно было убежать», и не поможет даже президент Соединенных Штатов.

Я помню, что «вменяемая» часть меня - моя врожденная индивидуальность, как бы умерла после того, как увидела президента Форда. Помню, как я утром поднималась по ступенькам школы Католического центра, потянулась рукой к двери и заплакала навзрыд. Я рыдала, стоя наверху лестницы, я даже не знала, почему плачу. Имея диссоциативное расстройство, я вообще редко плакала. Но я все плакала и плакала спустя несколько часов, когда занятия уже закончились и учеников отпустили по домам. Кто-то, не помню кто, нашел меня, чтобы вывести из школы. После того дня я перестала испытывать эмоции (вплоть до того момента, когда Марк спас меня и Келли и восстановил единство моей личности в 1988 году). Мой мозг стал функционировать главным образом через разные фрагменты-личности, задействованные в совершаемом надо мной насилии, и во мне не осталось ничего, свободного от этого насилия. Теперь было так, что у меня ««нет места, куда бы можно было убежать» даже в собственном мозгу. Я всегда была как бы «не в своем уме», и в точности именно это нужно было тем, кто добивался тотального контроля над моим сознанием.

Глава 4

САМАЯ ОПАСНАЯ ИГРА

Когда я узнала о предстоящем «свидании» с сенатором Бердом в Траверс-Сити, Мичиган (штаб-квартира Вандерджагта), я украла конфетку на местном рынке в надежде сесть в тюрьму и так избежать встречи с Бердом. Я была поймана, и даже была вызвана полиция. Но, конечно, мой творческий влиятельный мучитель не допустил бы, чтобы я стала фигурантом полицейского дела. Моим единственным «наказанием» должна была стать беседа с директором школы отцом Весбитом.

Отец Весбит, конечно же, знал, что я являюсь частью проекта «Монарх» и решил этот вопрос соответственно. Он изнасиловал меня в школьной часовне после занятий с применением сатанинского ритуала* и с привлечением моих друзей по проекту. Дети часто дают прозвища своим учителям, и только некоторые из нас знали, почему отца Весбита прозвали «отец Фаззбатт» [«Fuzzbutt» - «волосатая мишень»]. Его задница была покрыта густыми черными волосами. Он «наставлял» меня несколько раз, однажды заметив: «В твоей ситуации дети часто становятся участниками образовательной программы по обмену учениками».

Вскоре после этого мой дядя Боб был в гостях у нас дома. Как он рассказывал, он только что участвовал в операции «black ops» Военно-воздушной разведки. Теперь я знаю, что он рассказывал свои истории в обычной манере сотрудника ЦРУ, смешивая вымысел с правдой. Его целью было сообщить мне, что католическая церковь оправданно предоставляет правительству информацию, полученную через «исповедь мафиози и шпионов». Он также пояснил, что ученики, задействованные в программе обмена, были «шпионами в процессе становления», и что их, как проблемных выявили через исповедь. Таким образом, они считались расходным материалом и перевозились за пределы страны. Дядя предложил моему отцу как можно быстрее показать меня школьному консультанту, сотруднику ЦРУ Деннису Делани [Dennis DeLaney]. Отец с восторгом рассказал мне, что Делани долгое время был его другом, и он знал, «как обращаться» с такими детьми, как я. Была организована моя встреча после школы с Делани.