Кэтти О'Брайен - ТРАНСФОРМАЦИЯ АМЕРИКИ

В ночь перед Конвенцией младшая дочь Алекса Хьюстона Бонни (2) должна была присоединиться ко мне. Мы с Бонни близки по возрасту и были схоже одеты по этому случаю. Бонни была знакома с Ламаром Александером и его извращениями, но, тем не менее, она была взволнована перспективой увидеть «старых друзей», которые будут выступать на Конвенции вместе с Луизой Мандрелл (3). Алекс Хьюстон и Ирби Мандрелл тесно сотрудничали еще со времен U.S.O.-туров, огранизованных Бобом Хоупом в 1960-е годы, они вместе участвовали в обработке программно-контролируемых рабов для Берда. Бонни тогда еще познакомилась с Мандреллами и сейчас с нетерпением ждала встречи с друзьями из группы Луизы Мандрелл.

Я тоже с нетерпением ждала разговора с Луизой Мандрел, но совсем по другой причине. Барбара [Barbara Mandrell] только что перенесла почти смертельную автомобильную аварию, и я была очень обеспокоена ее состоянием. На протяжении 1980­х годов во время поездок под прикрытием музыкальных выступлений Алекс Хьюстон очень часто гастролировал с Барбарой и Луизой Мандрелл. Время от времени мы с Барбарой видели друг друга в Церкви Господа [Lord's Chapel] в Хендерсонвилле. Эта церковь была филиалом «Церкви Господа» Билли Роя Мура [Billy Roy Moore], ее пастором был программно-контролируемый раб Майк Нельсон, который стал близким другом Барбары (4). Алекс Хьюстон и я присутствовали, когда Майк преодолел действие программных установок и пытался бежать на свободу с Барбарой Мандрелл. Пастора оглушили из электрошокового пистолета. Потом освободили от этой должности. Барбара отчаянно искала ответы на вопросы.

Алекс Хьюстон путешествовал с Луизой

Мандрелл в 1984 году, когда Луиза «предчувствовала»

неминуемую беду Барбары - так же как Лоретта Линн

[Loretta Lynn] «психически предсказывала» убийство ее

сына. Как и об убийстве сына Лоретты и артиста

кантри-музыки Кейта Уитли [Keith Whitley], я знала о

запланированной аварии Барбары до того, как это

произошло, из-за непосредственной причастности к

этому Алекса Хьюстона. Эти травмы были также

использованы в качестве средства закрепления у меня

запрограммированного убеждения, что мне «некуда

бежать и негде скрыться». Ужаснее всего, что я не

могла и думать о раскрытии кому-то того, что знала, из-

за абсолютного контроля над моим сознанием. В то

время как Барбара физически переносила ее тяжелое

испытание, ее голос, как и планировалось, был

подавлен.

Когда Бонни и я прибыли в отель «Оприлэнд», мы прошли в банкетный зал, где Луиза Мандрелл должна была выступать. Мои мысли о Барбаре отвлекли меня от моих обязанностей, связанных с Ламаром Александером. Тогда один из танцоров Луизы, который знал о моей роли, направил меня «в нужное русло».

- Что ты здесь делаешь? - спросил он требовательно. - Ты должна быть СЕЙЧАС в ресторане Ретта Батлера [Rhett Butler].

Я поспешила в ресторан, где Ламар Александер ужинал с сенатором Бердом и несколькими губернаторами. Берд присутствовал на этом приеме по неизвестным мне причинам, но я знала, что он играл в Опри. Берд отвлекся от еды и спросил меня:

- Где ты была?

- Я хотела разузнать о Барбаре на шоу, - ответила

я, когда подошел Ламар Александер.

Обхватив меня рукой и отведя в сторону от

стола, он прошептал:

- Ты можешь закончить так же, как она, если не

справишься с программой. У тебя есть программы для

того, чтобы их раздать. Но сейчас ты прервала мой

ужин. У тебя было что выпить?

- Нет, сэр, - ответила я, напуганная его угрозой.

Ламар Александер поручил мне немедленно уйти,

заказать «кузнечика» в зимнем саду и дожидаться

дальнейших указаний.

Для меня это было обычным делом - заказать «кузнечика» в зимнем саду отеля «Оприлэнд». Этот коктейль-мороженое приготавливался специально - всегда с гипнотическим наркотиком в нем. Как иногда случалось, официантка не была знаком с этим процессом, и музыканту-арфисту, сотруднику ЦРУ Ллойду Линдроту [Lloyd Lindroth] пришлось вмешаться. Препарат имел тот же эффект воздействия, что и применявшийся Беннеттом в центре программирования НАСА, он включал мой режим послушности, подобной роботу. Когда препарат подействовал на меня, Ллойд Линдрот указал мне идти в главный бальный зал отеля, где Ламар Александер встретится со мной. Внешнее фойе зала было украшено фресками во всю стену, которые продолжались вплоть до вершины готического потолка. Паровой двигатель, изображенный на стене, казалось, участвовал в гонках по направлению к парадной лестнице. Я видела росписи много раз и раньше, но никогда они не казались мне такими реалистичными, как это было в эту ночь под действием наркотика НАСА. Тяжелые двойные двери, ведущие в зал, заставили меня почувствовать себя очень маленькой, когда я потянула их изо всех сил, чтобы открыть. Внутри было море черных костюмов и галстуков, и я почувствовала большое облегчение, когда Ламар Александер повел меня обратно в вестибюль.