Дмитрий Фалеев - Бахтале-зурале! Цыгане, которых мы не знаем

Женщины-котлярки традиционно «ходили-просили», занимались гаданьем. А мужчины лудили, делали посуду: ведра, кастрюли, котелки или миски. Свою продукцию они продавали по ходу кочевья — в деревнях, в городах.

Котлы изготовляли с таким расчетом, чтобы они помещались один в другой, как игрушки в матрешке, — так их удобнее было носить, а носили их на спинах — вроде рюкзака. За то и котляры. Это прозвище они получили лишь с приходом в Россию. Богатые русские цыгане-лошадники в насмешку называли их также «кастрюльщиками», но те, разумеется, в долгу не остались и объявили русских цыган «фальшивыми цыганами» — они-де заелись, позабыли традиции и насквозь обрусели!

Вообще котляры долее прочих цыганских наций держались за свое кровное «цыганство» и старались жить согласно «закону» — в стороне от прогресса и новых веяний. Собственно, поэтому они и оказались в современном постсоветском цыганском сообществе самыми «дремучими», малообразованными или вовсе безграмотными. С другой стороны, именно эта котлярская «дремучесть» (или консерватизм) уберегла их от наркоторговли, поразившей многие цыганские семьи, подобно чуме. Если в таборе узнают, что кто-то втихую связался с наркотиками — как продавец или как потребитель, сходка признает его «опоганенным». Это страшней, чем секир-башка. Виноватого вместе с его семьей прогонят из табора: иди, куда знаешь! Он, впрочем, и сам уйдет оттуда, потому что никто не сядет с ним за стол, не подаст руки, не обмолвится словом — иначе сам рискует сделаться в глазах кумпании таким же «опоганенным»!

У котляров есть понятие — «пэкэлимос», то есть ритуальная нечистота, или «опоганенность», возникающая вследствие нарушения человеком каких-либо табу. Наркоторговля с этой точки зрения не только позор, но и страшный грех, огромное зло, от него не отмыться. Судьба изгнанных складывается трагично — как правило, тюрьма, нищета, деградация.

«Нечистым» занятием также объявлена и профессия врача. При этом к врачам цыгане относятся с большим уважением: «Насчет врачей мы не обижаемся — они не разбирают людей на нации: русские, цыгане… Приходят и лечат». Добро то есть делают. И все же «нечисты».

Понятие «пэкэлимос» определяет многие стороны котлярского быта. «Нечистыми» объявлены не только определенные занятия и поступки, но и некоторые темы. Прежде всего, тема секса.

Тут важно понять, что до последнего времени взгляд котляров на женщину сильно отдавал темным мистицизмом а-ля Средневековье — мол, у каждой внутри сидит целая ведьма, и за это их нужно держать в узде. Поэтому у женщин социальный статус внутри кумпании был всегда за мужчиной, после мужчины, на вторых ролях.

Так или иначе, а цыганка-котлярка — с момента потери ею невинности и вплоть до климакса — считалась «нечистой», особенно частью своего тела, которая расположена ниже пояса: там чертом намазано! Оттуда весь грех!

Муж, упомянув в разговоре жену, обычно извинялся перед собеседниками, как будто произнес что-то неприличное. По закону, затронув сомнительную тему, положено было сказать что-нибудь, очищающее речь — «Не при стариках будь сказано» или «Золото и серебро тебе в уши!»

Жена, решившая отомстить мужу (например, за то, что он ее колотит, а раньше били даже кнутами), могла рассказать о своих с ним сношениях, и это наносило урон его авторитету вплоть до того, что в таборе считали его опоганенным (ее грязными словами) со всеми вытекающими отсюда последствиями (временное отлучение от общества, изгойство). Поэтому муж, хоть жену и лупил, а меру знал, не доводил до крайности. Ведь что ей стоило однажды сболтнуть… А на нем — несмываемое клеймо! В общем, это был лишний регулятор семейных отношений.

Далее вот что — понятие ритуальной «нечистоты» также распространялось на женское белье, юбки и обувь. В палатке или в доме замужняя цыганка всегда надевала предохраняющий фартук, чтобы случайно не задеть «опоганенной» юбкой посуду с едой, ведь еду в этом случае пришлось бы выбросить вместе с посудой!

По той же причине котлярки носили ведра с водой у себя на головах — «чтоб вода была чистая», поскольку у женщины «опоганен» лишь низ, а верх — нормальный. И полотенец у нее было два — для верха и низа. У мужчин, кстати, тоже. Эта подробность сохранилась до сих пор. Но ведра на темени не носят уже лет сорок.

Еще про полотенца — выше я писал, что котляры обычно едят руками, и вокруг стола передают полотенце — вытирать ладони. Такое полотенце нельзя класть туда, «куда жопой садились», иначе и оно становится «нечистым» и вытирать руки им зазорно. Полотенце обычно бросают на стол или спинку дивана, кресла или стула.