Ричард Прам - Эволюция красоты. Как дарвиновская теория полового отбора объясняет животный мир – и нас самих

Мужское гомосексуальное поведение человека тоже должно было эволюционировать в целях расширения сексуальной автономии женщин, но, думаю, за счет другого эволюционного механизма. По моим предположениям, оно сформировалось в результате дальнейшего развития процесса эстетической коррекции мужских признаков, который мы обсуждали в главе 6, главе 7 и главе 10. Эта эстетическая эволюционная гипотеза гласит, что выбор самками половых партнеров влиял не только на физические признаки, но и на социальные особенности самцов, постепенно перестраивая их поведение и вторичным образом изменяя характер социальных отношений между самцами. Иными словами, отбор эстетических, просоциальных личностных черт, которые самки предпочитали в своих партнерах, попутно послужил эволюции более широкого диапазона половых влечений самцов, включая гомосексуальные предпочтения и поведение.

Возникнув в популяции, гомосексуальное поведение должно было расширить сексуальную автономию самок сразу несколькими путями. Во-первых, мне кажется, что даже если относительно немногие самцы в пределах социальной группы приобретали гомосексуальное влечение, то это привело бы к существенным изменениям в социальной обстановке. При возникновении гомосексуального поведения расширение сексуального диапазона самцов могло снизить интерес к сексуальному и социальному контролю над самками, умерить их усилия в этом направлении, а также ослабить накал и свирепость конкуренции между самцами. Поскольку самцы-конкуренты могли оказаться заодно и сексуальными партнерами, данный фактор дополнительно смягчал их соперничество, не обязательно снижая при этом репродуктивный успех. По сути, я думаю, эволюционные изменения половых предпочтений самцов возникали именно потому, что самцы, которые обладали признаками, ассоциированными с гомосексуальными предпочтениями, как раз пользовались предпочтениями у самок . Поэтому нет оснований полагать, что их репродуктивный успех каким-то образом страдал. Раз уж б о льшая часть сексуального поведения человека в ходе эволюции стала нерепродуктивной и утратила связь с кратковременным периодом фертильности у женщин, то и сексуальное влечение к представителям своего пола должно рассматриваться исключительно как дальнейшее расширение диапазона сексуального поведения и его социальных функций.

Во-вторых, гомосексуальное поведение самцов должно было стимулировать дальнейшую эволюцию менее агрессивных и более кооперативных социальных отношений между самцами вне сексуального контекста. Вероятно, гомосексуальные отношения могли способствовать развитию коллективной охоты, обороны и прочих взаимовыгодных и социально полезных форм поведения, возникновение которых была призвана объяснить гипотеза «самоодомашнивания» (см. главу 10).

В-третьих, поскольку эстетические предпочтения самок продолжали эволюционировать совместно с признаками самцов, ассоциированными с более широкими сексуальными предпочтениями, то процесс эстетической коррекции мог привести в итоге к появлению сексуального меньшинства – самцов с преобладающими или даже исключительными предпочтениями однополого секса. Эти самцы могли затем вступать в несексуальные отношения с самками, оказывая им поддержку или защищая их от различных угроз. (Разумеется, до создания концепции сексуальной идентичности исключительность сексуальных предпочтений остается открытым вопросом.) Если генетическое влияние на сексуальные предпочтения является, наряду с другими сложными признаками человека, результатом совокупных мелких влияний множества разных генов, то некоторые потомки таких самцов могли наследовать больше средней доли генетических вариаций, которые определяли признаки социального поведения, привлекательные для самок. Такие особи могли в конце концов оказаться на том крае сексуального континуума, который занимают преимущественно или исключительно гомосексуальные предпочтения; они могли участвовать в нерепродуктивных, неконкурентных и ненасильственных союзах с самками внутри социальной группы. У павианов существуют такие дружеские союзы [341]между самцами и самками, которые помогают самкам защищаться от физической агрессии, не допускают детоубийства и способствуют продвижению социальных интересов самок и их потомства в социальной структуре группы. Таким образом, мне кажется, что социальные союзы между самцами [342]с преимущественно гомосексуальными предпочтениями и самками – то, что у людей мы могли бы назвать дружбой между геем и «правильной» женщиной, – это вовсе не случайность и не чисто культурная особенность изменчивости сексуальных влечений человека, а закономерное эволюционное следствие изменчивости человеческой сексуальности.