Морис Котрелл - Белые божества инков

Многие ученые считают, что медные скобы выплавлялись на месте и заливались в желобки, проделанные в камне, так как микроскопические отметины на скобах можно рассматривать как аналоги таких же отметин, обнаруженных на камне. Но, как обясняется на рис. 39 и 40, если бы расплавленный металл заливался in situ, то поверхность каждой скобы была бы слегка выпуклой из-за поверхностного натяжения, возникающего в процессе отливки. Во-вторых, тогда на скобах должен был остаться литейный шов от трещины между двумя каменными блоками, но такая отметка отсутствует. При более пристальном изучении одного из блоков (см. вкладку 25а) становится виден обесцвеченный верхний слой камня, как будто поверхность каким-то образом «размягчилась», а потом затвердела, образовав желоб для укладки готовой медной скобы. Это объясняет плоскую поверхность скреп и отсутствие литейного шва. Но в чем заключалось их предназначение? Позднее мы убедимся, что они предназначались для электрического заземления камней.

Теперь мы можем предположить, каким образом доинкские (и инкские) каменщики обрабатывали строительные блоки. Судя по всему, они владели технологией размягчения и отливки камня. Мы можем делать это сегодня, но лишь в одном направлении, от жидкого к твердому; наш материал называется «бетоном». Но инки вроде бы продвинулись еще на один шаг вперед, научившись размягчать магматические горные породы. На первый взгляд это кажется невероятным, но с учетом молекулярной структуры вещества задача состоит лишь в ослаблении или разрушении ковалентных связей между отдельными молекулами. Мы делаем это со льдом, когда превращаем его в воду, и делаем снова, когда превращаем воду в пар. Это объясняет, каким образом инки и доинкские обитатели Тиауанако ( тиауанаки ) укладывали камни с такой безупречной точностью. При внимательном изучении скругленных углов (рис. 33–38) становится ясно, что каменный материал был отлит, словно некогда он содержался в уже давно сгнивших и исчезнувших мешках или других временных вместилищах. Возможно, мы знаем, как инки изготавливали свои полигональные блоки, но не знаем, почему они это делали.

Зачем строителям понадобилось тратить столько времени и усилий на изготовление безупречно прилегающих друг к другу каменных блоков? Законы уменьшения добавочной прибыли отдают предпочтение несовершенным, приблизительным и неточным способам производства перед допусками высокой точности, требующими внедрения современных инженерных методов. Компромиссные решения часто оказываются более дешевыми и часто более приемлемыми. В некотором смысле, было бы проще и дешевле заполнять трещины между каменными блоками, скажем, варом или смолой вместо точной подгонки. Здесь лежит ключ к разгадке тайны: если бы трещины заполнялись варом или смолой, каменные блоки были бы электро-изолированы друг от друга.

Кроме того, отсутствие щелей между камнями препятствует проникновению дневного света внутрь зданий. У людей светочувствительная область глазной сетчатки превращает свет в электрические импульсы, которые движутся по зрительному нерву в гипоталамус (тесно связанный с так называемыми «биологическими часами» организма). Каждый день световые импульсы поступают в мозг и каждую ночь гипоталамус посылает сигналы в шишковидную железу. Количество света, попадающего на сетчатку, обратно пропорционально количеству гормона мелатонина, вырабатываемого шишковидной железой.

Мелатонин впервые был выделен в 1958 году исследователями Э. Б. Лернером и Дж. Д. Кейсом, давшими ему такое название в честь субстанции, активирующей меланофоры — пигментные клетки лягушек, благодаря которым их кожа может становиться темнее или светлее. У определенных животных, вроде хамелеона, выделения мелатонина из шишковидной железы изменяют оттенок кожи для маскировки. Поэтому у некоторых рептилий светочувствительные рецепторы расположены на макушке головы, где они открыты для дневного света.