Морис Котрелл - Белые божества инков

«Стены крепости и галереи были сложены из тяжелых каменных блоков, но не ровными рядами, как при обычной кладке, а таким образом, чтобы небольшие блоки заполняли промежутки между поистине огромными. Камни были грубо обтесаны со всех сторон, кроме внешней, где их поверхность была искусно выровнена. Хотя цемент при кладке не использовался, блоки прилегали друг к другу так плотно, что между ними нельзя было просунуть лезвие ножа. Некоторые блоки достигали тридцати восьми футов в длину, восемнадцати в ширину и шести в толщину.

Остается лишь изумляться, когда узнаешь, что эти огромные массы камня отделялись от своего природного ложа и обрабатывались людьми, не знавшими железа; что они доставлялись из каменоломен на расстоянии от четырех до пятнадцати лиг без помощи вьючных животных; что они транспортировались через реки и ущелья, поднимались высоко в горы и наконец укладывались с величайшей точностью без знания орудий и механизмов, применяющихся в Европе».

Действительно, любопытно, что инки не пользовались железом, как далее указывает Прескотт: «Местные жители были не знакомы с железом, хотя в почве содержалось значительное количество этого металла». Вместо этого они предпочитали пользоваться каменными орудиями или инструментами из сплава меди с шестью процентами олова, что придавало ей твердость, сравнимую со сталью.

Между свойствами железа и меди есть одно существенное различие: железо магнитно и может быть использовано для хранения (а также для отклонения или короткого замыкания) магнитного поля, тогда как медь не магнитна, но хорошо проводит электричество и может быть использована для хранения (а также для отклонения или короткого замыкания) электрического поля.

После своего прибытия в Перу испанцы спрашивали инков о происхождении великолепной каменной кладки во многих городах империи (см. рис. 34–38). Те в ответ лишь пожимали плечами, разводили руки и говорили, что это сделали их предки, но неизвестно когда и каким образом. В преданиях говорилось о расе бородатых белых людей, которые поселились на берегах озера Титикака и научили туземцев высшим наукам и искусствам. По словам Прескотта:

«Это напоминает ацтекские легенды о Кецалькоатле, который, в похожем облике и одеянии, появился с великого плато на востоке с такой же благородной миссией спасения и просвещения туземцев. Аналогия тем более замечательна, что нет никаких признаков сообщения между двумя народами; нет даже свидетельств того, что им было известно друг о друге».

Со временем легенды приукрашивались и вместо одного белого человека с бородой в них фигурировало уже несколько просветителей. Далее Прескотт указывает:

«Эти необыкновенные события якобы произошли примерно за 400 лет до прихода испанцев… но, несмотря на популярность легенды… на берегах озера Титикака и поныне существуют руины, которые, по признанию самих перуанцев, появились намного раньше инков, сделавших их образцами для своей архитектуры…»

В сопроводительной сноске Прескотт добавляет: «Маккаллох говорит о знаменитом храме в Пачакамаке, в четырех лигах к югу от Лимы, как о примере архитектуры, более древней, чем инкская». Он также ссылается на источник: «Философские и антикварные исследования истории американских аборигенов» (Балтимор, 1829).

В других инкских поселениях, Ольянтайтамбо (рис. 34–38) и Тиауанако, древние каменные блоки иногда скреплялись медными полосами-скобами (рис. 39–40), что и поныне озадачивает историков и инженеров. Зачем использовать мягкие медные полосы для скрепления огромных каменных блоков, иногда весивших больше 10 тонн? Как показало время, стабильность и целостность конструкции обеспечивается точной подгонкой блоков, а не медными скобами. Если нарушить эту целостность, блоки опрокинутся, а скобы разорвутся с такой легкостью, как будто они сделаны из бумаги.

В чем же заключалось истинное предназначение скоб?