Петр Образцов - Удивительные истории о существах самых разных

Как у нас теперь с колорадским жуком? А жук его знает. Моя коллега, живущая летом на даче, вместе с дочкой собирает его руками. В московских магазинах продается израильская и египетская картошка — странно, но она растет и там, в жарком довольно-таки климате. На рынке продается картошка из Краснодарского края и Тульской области — говорят, с жуком там как-то справились.

Эта глава называется «Вас не звали», и появление в России и Прибалтике черного канадского бобра вроде бы не должно в ней упоминаться, поскольку этого зверя как раз таки и позвали. В российскую Карелию, впрочем, он сам переселился из Финляндии, но в Финляндию его привезли специально, взамен местного, изрядно захиревшего бобра. И в Эстонию его привезли намеренно, так как местный бобер, проиграв войну с заготовителями шапок для советского начальства, просто повымер. А ведь бобр — чуть ли не национальное эстонское животное!

К месту вспоминается старая питерская история, — наверное, городская легенда, но очень симпатичная. На экзамене в Педагогическом институте имени Герцена (по другой версии, на филфаке Ленинградского университета) студенту достался вопрос по философу Руссо, но студент успел прочитать лишь начало своей шпаргалки, где было написано, что «человек по природе своей… бобр». То есть, конечно, должно было быть «добр», но в письменной букве «д» верхний хвостик загнулся не туда, и получилась «б». Нерастерявшийся студент объяснил экзаменатору, что все правильно: человек, как и бобр, перегораживает реки плотинами, строит хатки и ходит в меховой шкуре. Бобр домовит, все тащит в семью и заботится о потомстве. Согласно легенде, экзаменатор поставил сообразительному пареньку высший балл.

Так вот, с почти полным исчезновением национального эстонского животного правительство Эстонской Республики, через несколько лет после обретения независимости в 1991 году, обратилось к канадскому правительству с просьбой прислать энное количество пар канадского бобра. Почему к канадскому? Там большая эстонская эмиграция, и существует даже эстонское лобби. Тот факт, что канадский бобр эстонскому не ровня, как-то не был учтен, хотя можно было обратиться к правительству нашей Карелии за гораздо более близким карельским бобром. В Карелии, кстати, оба вида живут вполне мирно и в конфликты за территорию не вступают.

И вот канадский бобр расселился по узким и коротким эстонским рекам. Этот призванный зверь для начала все их перегородил, выстроил плотины и затопил и без того немногочисленные эстонские сельскохозяйственные угодья. Вот тебе и призванный… Но это что! Дальше случились просто трагедии.

В Прибалтике и в России серого волка, нашего обычного «канис люпус», давно уже трудно встретить, его долго и планомерно истребляли. Однако в глухомани Псковской области отдельные волки еще сохранились, перебиваясь с зайчика на кролика. А соседний заграничный бобр, особенно канадский, оказался очень вкусным и к сопротивлению с опытным российским волком неспособным. И волки потянулись в Эстонию, благо им загранпаспорт и шенгенская виза не нужны. Расплодившиеся к тому времени бобры обеспечили пришельцам качественное белковое пропитание, и в результате произошел волчий демографический взрыв. Их в эстонских лесах наплодилось довольно много, тут-то и начался ужас.

В эстонских лесах живут не только пришлые волки, но и эстонские семьи на хуторах. В этих семьях есть дети, часть из них — школьники, которые по утрам идут через лес к качественной эстонской дороге и садятся в школьный автобус, отвозящий их к месту занятий. Одинокий плотненький эстонский школьник тоже оказался очень вкусным… Ситуацию признали угрожающей, только когда съели второго школьника, а несколько других еле удрали от серых зубастых псковитян.

Вот так даже званые животные, сами по себе нисколько не испортившие экологическую обстановку, вызвали в регионе настоящую катастрофу.

Наш новый XXI век называют веком торжества биологии и наук о человеке, имея в виду невероятное развитие генетических исследований и большие успехи клонирования. Однако и классическая описательная биология до сих пор преподносит сюрпризы, обнаруживая новые виды растений и животных. Кто бы мог подумать, что до сих пор от общего количества существующих на Земле живых существ ученые обнаружили и описали предположительно не более двух процентов. Впрочем, подавляющее большинство из остающихся не описанными 98 процентов животных составляют микроорганизмы. Любой микробиолог, взявший пробу почти в любой точке планеты в любое время года, может обнаружить в ней двух-трех новых видов микробов. С многоклеточными положение лучше — из вероятно существующих 10–15 миллионов описаны два миллиона. Остальные — неизученные насекомые и червеобразные. И наконец, из примерно 6,2 тысячи (оценочно) обитающих на Земле млекопитающих наука знает о 5,5 тысячи. Остается не так уж и мало — примерно полтысячи или тысяча видов.