Карл Саган - Мир, полный демонов - Наука — как свеча во тьме

Чем чаще вы будете выступать с такими лекциями, тем яснее будет, какой подход работает, а какой нет. Происходит естественный отбор метафор, примеров, аналогий и анекдотов. Спустя какое-то время вы научитесь добираться, куда вам надо, шагая по проверенным камушкам. А затем научитесь приспосабливаться к нуждам конкретной аудитории.

Подобно некоторым издателям и телепродюсерам, иные ученые считают «публику» невежественной и ленивой — все равно никто ничего не поймет, любая попытка научной популяризации заведомо обречена, и вообще это предательство, коллаборационизм. Многое можно возразить против этой позиции. Помимо прочего, это омерзительное высокомерие, закрывающее глаза на множество примеров чрезвычайно успешной работы популяризаторов. Те, кто придерживаются подобной точки зрения, занимаются самоутверждением — причем в ущерб себе. И вот почему!

Широкомасштабная государственная поддержка науки — дело новое, начавшееся лишь в пору Второй мировой войны. Гораздо древнее традиция покровительства богатых и могущественных людей избранным деятелям науки. По окончании холодной войны уже не разыгрывается козырная карта национальной обороны, а именно этот интерес побуждал правительство финансировать фундаментальные науки. Отчасти (но только отчасти) по этой причине ученые ныне примиряются с необходимостью популяризировать науку. Поскольку основная финансовая поддержка науки поступает из контролируемых обществом источников, было бы самоубийством отказываться от разумной и компетентной популяризации. Чем лучше широкая публика поймет и оценит науку, тем охотнее заплатит. И я не имею в виду статьи в Scientific American, которые прочтут интересующиеся этими вопросами и специалисты, работающие в других областях. Я также не считаю правильным ограничиться обзорными курсами для студентов первого-второго года обучения. Я призываю всеми силами пропагандировать суть и методы науки в газетах, журналах, на радио и по телевидению, в публичных лекциях, в младшей, средней и старшей школе.

Разумеется, популяризаторы должны соблюдать определенные требования. Нельзя чересчур усложнять, но и снисходительно упрощать было бы неправильно. Порой ученые заходят слишком далеко, стремясь пробудить интерес публики: например, делают безосновательные религиозные выводы. Так, астроном Джордж Смут сравнил свое открытие отклонений в радиоизлучении (след Большого взрыва) с возможностью «увидеть Бога лицом к лицу». Лауреат Нобелевской премии Леон Ледерман назвал бозон Хиггса, гипотетический строительный материал всего вещества, «частицей Бога» и вынес это название в заголовок своей книги (на мой взгляд, тогда уж все частицы — частицы Бога). А если бозон Хиггса так и не будет обнаружен, покончено будет и с гипотезой Бога? Физик Фрэнк Типлер считает, что в отдаленном будущем компьютеры не только докажут существование Бога, но и воскресят нас во плоти.

Газеты, журналы и телевидение могли пробудить всеобщий интерес, выбить искру, а это очень существенно. Однако лучший способ популяризировать науку (за пределами классов и семинаров) — это учебники, книги и CD-диски. Они дают возможность работать в удобном для читателя ритме, возвращаться к трудным страницам, сопоставлять источники, копать глубже. Только организовать эту работу нужно как следует, а это не делается, в особенности в школах. Там, как говорит философ Джон Пассмор:

наука подается в виде набора правил, которые нужно применять в стандартных процедурах. Науку изучают по учебникам, а не по трудам великих ученых и даже не по текущим научным статьям… В отличие от гуманитария, начинающий «технарь» не соприкасается непосредственно с гениальными наставниками. Наука, что преподают в школе, привлекает… совсем не тех людей… мальчиков и девочек, лишенных воображения, довольных стандартной рутиной.

По мне, популяризация удалась, если пробудила чувство удивления. Для этого достаточно хотя бы рассказать о научных открытиях, даже не объясняя, как они были получены. Цель путешествия легче описать, чем весь путь. Однако по возможности пусть популяризаторы стараются рассказать и про ошибки, тупиковые пути, ложные гипотезы, в которых они безнадежно запутывались. Время от времени нужно представлять факт, чтобы читатель мог сделать собственный вывод — так пассивное восприятие новых знаний превращается в личное открытие. Когда доходишь до всего сам, пусть ты последним на Земле додумался, — этого ты никогда не забудешь.