Ольга Елисеева - Повседневная жизнь русских литературных героев. XVIII — первая треть XIX века

Тома современных психологических трудов посвящены способам борьбы с «ипохондрией» — иначе не выжить. И, как оказывается, не только в мире бешеных скоростей, в дне сегодняшнем, а и в тихоходном XIX веке, который, кстати, современникам не казался ни медленным, ни защищенным.

«Итак, я повторяю, — продолжал император, — по-моему, это жалкое дарование, оно указывает на извращенный ум автора».

Повторяю? Значит, разговор о Лермонтове стал уже не первым? Не стоит сразу предполагать, будто Александра Федоровна была «давним и преданным поклонником таланта» молодого поэта и уговорила мужа взглянуть на книгу [520] Бондаренко В. Г. Лермонтов: Мистический гений. М., 2013. С. 356. . Письмо написано по-французски. Дома в императорской семье говорили на этом языке. Сама императрица признавалась, что хотя Жуковский учил ее русскому, но преподаватель из добрейшего Василия Андреевича был слабый, и она долго не отваживалась произносить целые фразы — только отдельные слова. Неизвестно, как царица могла стать поклонницей, не читая стихов?

Причина письма иная — сугубо личная. Государь сильно зависел от близких людей, привыкал к ним и не любил с ними надолго разлучаться. Это касалось не только семьи, но и старых сотрудников, например А. X. Бенкендорфа, А. И. Чернышева, А. Ф. Орлова, а также кучеров, лакеев, даже лошадей. Отъезды супруги в Италию для лечения Николай I воспринимал тяжело и скучал. Частые письма — все равно что разговор — возвращали ощущение уюта. Среди прочего, в них говорилось и о книгах. Повесть Лермонтова нашумела, кроме того, автор стал участником дуэли с сыном французского посла Проспера Баранта и был вторично сослан на Кавказ — веский повод ознакомиться.

Действительным заступником за Лермонтова выступала А. О. Смирнова-Россет, которой поэт посвятил стихи «В простосердечии невежды…». Некогда она входила в очень близкий домашний круг августейшей семьи. А. С. Пушкин называл ее «ц. н.» — «царская наложница». Думаем, Александра Осиповна не прочь была пококетничать в этой роли. Ее познакомил с поэтом В. А. Жуковский, тоже принимавший в молодом даровании участие и тоже свой человек в «чертогах» [521] Житомирская С. В. А. О. Смирнова-Россет и ее мемуарное наследие // Смирнова-Россет А. О. Дневник. Воспоминания. М., 1989. С. 602–603. . Именно они и могли обратить внимание августейшей четы на повесть. А кроме того, имелись стихотворение «1-го января» и связанные с ним толки, о которых ниже…

Итак, два взрослых ответственных человека из разных эпох говорили почти одно и то же. Художественно текст слаб, Печорин как герой выглядит отталкивающе. Для обоих подростковый духовный кризис — «кошачьи слезы». А вот штабс-капитан — и живой, и трогательный, и настоящий. Стоит ли объяснять подобный подход только идеологической близостью рецензентов?

Совсем далекий от них в этом смысле В. В. Набоков замечал: «Молодому Лермонтову удалось создать вымышленный образ, чей романтический порыв и цинизм… остаются неизменно привлекательными для… молодежи; восхищение „героем нашего времени“ со стороны критиков старшего поколения, по-видимому, есть не что иное, как окружаемые ореолом воспоминания о собственном отрочестве, когда они зачитывались романом… с жаром отождествляя себя с героем» [522] Набоков В. В. Лекции по русской литературе. М., 2001. С. 434. .

Каждый из названных авторов в своем времени пожил, повидал, созрел или состарился. Им понятнее Максим Максимыч.

«Характер капитана набросан удачно, — рассуждал император. — Приступая к повести, я надеялся и радовался тому, что он-то и будет героем наших дней, потому что в этом разряде людей встречаются куда более настоящие, чем те, которых так неразборчиво награждают этими эпитетами… но редко кто умеет их разглядеть. Однако капитан появляется в этом сочинении, как надежда так и не осуществившаяся, и господин Лермонтов не сумел последовать за этим благородным и таким простым характером».

В приведенных словах слышится что-то личное. И недаром. Государь так полюбил Максима Максимыча, что незаметно для себя в письме жене даже произвел его в следующий чин. «Счастливый путь, господин Лермонтов, пусть он, если это возможно, прочистит себе голову в среде, где сумеет завершить характер капитана, если вообще он способен его постичь и обрисовать» [523] Император Николай I. Русский мир в лицах. М., 2002. С. 238. .

Со школьной скамьи мы слышали, что царю понравился образ штабс-капитана. И стеснялись признаться: нам тоже. Хорошо с таким человеком оказаться «в деле». На него можно положиться при любом, даже самом неблагоприятном развитии событий. Тянет лямку да покряхтывает. Как тянул, вне зависимости от настроения, сам государь. Уже и устал, и тошно, но надо.