Владимир Бахмутский - В поисках великого может быть

Вообще, я бы сказал так: в области цивилизации прогресс существует, это бесспорно, а вот в культуре вряд ли можно говорить о чём-то подобном. Античная культура нисколько не ниже Средневековой, она просто другая. Цивилизация связана с техническим прогрессом. Уровень цивилизации меняется. Мир античного человека и мир современного в этом смысле – совершенно различны. Но невозможно согласиться с тем, что Платон уступает какому-нибудь даже самому блестящему современному мыслителю…

Культура требует двух составляющих – творчества и традиции, без этого культуры нет. Цивилизация не нуждается ни в творчестве, ни в традиции. Масса может быть цивилизованна, но не обязательно культурна. Скажем, в русской деревне сохранялись предания, обычаи, ремесла. Всё это культура. Это была определенная традиция, передававшаяся из века в век. А когда лишь переключают кнопки, это цивилизация. Хочу сразу уточнить: когда я говорю о верности традициям, то не имею в виду, что надо обязательно им следовать. Бывали эпохи, в которые традиция действительно была очень сильна, но двадцатый век, напротив, ломал традиции. Важную роль в искусстве XX века играл авангард, а это совсем не традиционная сфера. Это была ломка традиций. Но чтобы ломать, надо их знать. Пикассо ломает традиции, но сперва он их осваивает, вырастает из них органично. Поэтому культура гибнет, когда нет традиции и нет творчества, а есть лишь потребление.

Конечно, неизвестно, как будет развиваться культура в дальнейшем, но уже сегодня можно утверждать: XX век завершил собой культуру в том виде, какой она сложилась, начиная с эпохи Возрождения, и его исход – конец этого типа культуры. XXI век пока не выдвинул чего-то принципиально нового. То, что возникло в XXI веке и разовьётся дальше, очевидно, будет связано с новейшими технологиями… Это будет цифровое, компьютерное явление. Неизвестно, преобразится ли это в какую-либо культурную форму или останется тем, чем является сейчас. Ведь что такое компьютер? Это невероятно быстрый доступ к огромному, просто неохватному объёму информации, которую невозможно получить никаким иным способом. Однако информация – это не культура. Мы живём в век информации. Но передача информации не требует никаких традиций, а также творчества, и, что самое важное, она не требует от человека сопереживания. Культура – это то, что нужно пережить, что необходимо пропустить через собственную душу, личность, а с информацией работает мозг. Я не знаю, что из этого может возникнуть с годами, но пока мы живём в информационную эпоху.

В этом смысле XX век завершил культуру в том её старом понимании, какое существовало на протяжении многих веков. Это было её завершением, хотя творцам XX века казалось, что они начинают нечто небывалое, рушат традиции, но на самом деле они подводили итоги.

Теперь хочу коснуться вопроса не самого главного, но достаточно существенного в культуре XX века. Дело в том, что искусство XX века резко отталкивается от массового. В XX веке возникла массовая культура, чего не знали предшествующие эпохи. Население стало грамотным, а литература и искусство превратились в форму бизнеса, порой достаточно прибыльного, в сущности, стали массовой культурой. В противовес этой массовой культуре формировалась культура, которая отталкивалась от всего спекулятивного, элитарная культура, в широком смысле – европейский авангард. Главной его задачей было не стать предметом массового спроса. Это было сознательное отталкивание от принципов массовой культуры.

Конечно, подобное и раньше случалось: читатель, зритель не принимали творчество того или иного художника. Скажем, Стендаль не был понят современниками, признание к нему пришло достаточно поздно. Но в двадцатом веке возникает другая ситуация – это осознанное отталкивание художников от вкусов массовой аудитории, желание творить лишь для узкого круга культурной элиты. Это резкое противопоставление массы и элиты, существенное для XX века. Авторы сознательно стремились к тому, чтобы широкая публика не приняла их произведения. Но вся трагедия европейского авангарда заключалась в том, что он довольно быстро стал осваиваться массовой культурой. Каждый раз приходилось придумывать нечто новое, для того чтобы отмежеваться, уйти как можно дальше от принципов массовой культуры. В конце концов дошли до молчания, до пустой страницы. А когда исчерпал себя авангард, завершился XX век.

Это лишь одна сторона процессов, которые вызвали к жизни явление авангарда. Но есть и более глубинные вещи, которые связаны с изменением самой картины мира в XX столетии. Это очень многое определило и в культуре вообще, и в европейском авангарде в частности. Наиболее ярко этот глубинный сдвиг сумел выразить Фридрих Ницше(1844-1900). Это философ, который, можно сказать, предвосхитил XX век, ощутил его приближение очень остро. Человек трагической судьбы, и прижизненной, и посмертной. Случилось так, что философия Ницше легла в основу идеологии немецкого фашизма, чего он, конечно же, не хотел. Однако был в начале XX века и период, правда, довольно короткий, в который Ницше, будь он жив, мог бы радоваться своей славе, поскольку не было ни одного крупного писателя, ни одного мыслителя, который бы не испытал в той или иной степени влияния его идей.