Георгий Адамович - «…Поговорить с Вами долго и длинно и даже посплетничать…» - Переписка Г.В. Адамовича с Р.Н. Гринбергом (1953-1967)

До свидания, Роман Николаевич. Крепко жму руку и шлю сердечный привет Софии Михайловне.

Ваш Г. Адамович

Я в Манчестере (новый адрес!) до 16 декабря. Потом по моему адресу в Париже: 7, rue Fred Bastiat, Paris 8.

14 окт<���ября 19>60 г.

Дорогой Георгий Викторович,

Я почти уверен, что Вы сразу же догадаетесь, почему я Вам пишу. И это неслучайно, потому что с Вами «я не знаю другого разговора». И я добавлю, к сожалению.

А пишу я Вам, чтобы пригласить Вас снова в сотрудники во 2-й № «Возд<���ушных> путей».

Я Вам никогда не говорил, что № 1-й разошелся совсем без остатка и что очень большое количество было переотправлено в Сов<���етский> Союз. Там, как Вы понимаете, альманах имел успех, и даже, пожалуй, значительный.

В частности, Анна Андреевна осталась весьма довольна [156]. Мы теперь знаем, что чуть ли не на следующий день после нашего появления на свет ее тут же вызвали в московский Госиздат и подписали с ней контракт. Она нам, говорят, признательна. Скоро выйдет ее новый сборник «Шиповник» [157].

Ей понравилась Ваша рецензия о «В<���оздушных> п<���утях>», и она прибавила, что Вы всегда умели ценить ее творчество и что она считает, что Вы очень талантливый человек. С радостью спешу об этом Вам написать!

Старушка — ей 72 года — живет в Комарово (быв<���шие> Коломяки) и с живым участием следит за всем, что печатается на этом свете.

Кстати, ей понравилось и предисловие к сборнику, которое, если Вы помните, было довольно осторожно по ее адресу.

Между прочим, я получил последний вариант ее поэмы. В нем много нового, исправлений, еще одно посвящение (третье) и вступительное письмо к некоему Н.Н. Все это замечательно удачно.

Но самое главное сейчас — это то, что я получил невероятной ценности пакет с 45 (сорока пятью) стихотворениями Осипа Мандельштама. Он их писал в 35/37 гг. во время своей первой ссылки в Воронеже, и эти списки зовутся «воронежским циклом». Анна Андр<���еевна> говорит, что каждое его слово жемчужина. Лучше я сам ничего не скажу, да и Вы, говорю заранее, скажете то же. Вот их-то я и собираюсь издать во 2-м альманахе [158]и прошу Вас написать обстоятельную статью о покойном поэте [159]. Это все.

Все написанное выше для Вас одного. Это — секрет, потому что не все следы источников заметены и ни об ААА, ни о М<���андельштаме> никому ничего не известно.

Буду ждать от Вас известий с нетерпением.

Дружески Ваш

30 Denison Road Victoria Park

Manchester, 24/X-1960

Дорогой Роман Николаевич.

Я еще не ответил Вам на первое Ваше письмо, а сегодня получил второе, вдогонку, с разъяснениями насчет предполагаемой статьи [160].

О том, что «Возд<���ушные> пути» разошлись, я знал, — не помню от кого. Помимо Ахматовой, способствовал этому и Ульянов, вернее — шум, поднявшийся вокруг его статьи. Так или иначе, toutes mes felicitations! [161]В эмиграции это случай редчайший.

Я с удовольствием напишу статью о Мандельштаме и других. Ваше второе письмо меня к этому еще больше расположило: не критика, а воспоминания, «взгляд и нечто», всего понемногу.

Вопрос: когда? Какой срок?

Пожалуйста, сообщите. Я, как уже, кажется, говорил Вам, не умею писать заранее. Но на этот раз пришлю вовремя (если это — не в самые ближайшие недели!).

И еще: надо ли ограничить размер или писать как напишется?

Впрочем, едва ли будет длинно.

Как вы живете? Шлю искренний привет и поклон Софии Михайловне и Вам.

Ваш Г. Адамович

29. Х.60

Дорогой Георгий Викторович,

Спасибо Вам за письмо. Ждал его.

К какому сроку нужна статья? К 15 декабрю. Непременно. Потом меня начнет лихорадить.

Каких размеров должна быть статья? Не умею ответить. Вы лучше сможете найти ответ в работе, чем сумею сказать я.

Желаю успеха!

Пусти меня, отдай меня, Воронеж,

Уронишь ты меня иль проворонишь,

Ты выронишь меня или вернешь,

Воронеж — блажь, Воронеж — ворон, нож…

1935 г. [162]

Я читал это заклинание Набокову. Он выслушал, подумал и сказал, что в одиночестве — и это знает по себе — человек начинает «играть» словом. Мандельш<���там> его вообще крепко заволновал. Он сам как-то вдохновился и прислал стихи для сборника, кот<���орые> я и буду печатать [163].

Летом нам жилось в нашем «подмосковном» хорошо. Очень тихо. Ничего не делалось, и, кажется, даже не старели.

О Вас слышали, что Вы много разъезжали, читали доклады, спорили о Толстом.