Вадим Вацуро - Стиль «Песни про купца Калашникова»

Однако, как мы постараемся показать дальше, этот широкий охват материала не превратил «Песню» в искусственный конгломерат народных образов и выражений. Лермонтов проникся самым духом народной поэзии. «Не отдельные народные отрывки, подобранные исследователями, — пишет проф. М. П. Штокмар, — а вся сокровищница русской народной поэзии в ее наиболее жизненных чертах является „параллелью“ к „Песне про купца Калашникова“» [19] Штокмар М. П. Народно-поэтические традиции в творчестве Лермонтова // ЛН. Т. 43–44. С.280. .

Обратившись к исторической теме, Лермонтов, естественно, прежде всего взял в руки «Историю государства Российского» Карамзина. В девятом томе «Истории» упоминается о чиновнике Мясоеде Вислом (жившем при Иване Грозном), у которого отобрали красавицу-же-ну, а самому ему отрубили голову [20] Карамзин Н. М. История государства Российского / 4-е изд. СПб., 1834. Т. IX. С. 160. . Лермонтоведы давно уже обратили внимание на то, что на памяти Лермонтова произошла другая драма, тоже семейная и тоже кончившаяся трагически. Приводим рассказ о ней в передаче Н. М. Мендельсона.

К юным же годам поэта относится одно событие из московской хроники, которое, как говорит предание, идущее от товарища Лермонтова Парамонова, поразило воображение поэта и не осталось без влияния на «Песню про купца Калашникова». В гостином дворе в Москве торговал молодой купец. Он жил в Замосковоречье с красавицей-женой, жил по старине. Дом его, как большинство старинных купеческих домов того времени, содержался постоянно под замком. Если кому нужно было войти в него, то он должен был несколько раз позвонить. К воротам выходили молодец и кухарка и, не отпирая калитки, спрашивали: «Кто? Кого надо?» Жена его из дому никуда не выходила, кроме церкви или родных, и то не иначе как с мужем или со старухой свекровью или же с обоими вместе. В 1831 г. в Москве жили гусары, вернувшиеся из польского похода. Один из них, увидев красавицу в церкви, стал искать ее любви. Искания гусара были отвергнуты. Тогда он силой похитил жену купца, в то время как она возвращалась от всенощной. Через три дня оскорбленная женщина вернулась домой. Власти хотели замять дело, настаивали на мировой, но купец оскорбил гусара и наложил на себя руки [21] Мендельсон Н. М. Указ. соч. С. 177–178. .

Наконец, кулачный бой Лермонтов однажды сам устроил в Тарханах [22] Давидовский П. Генезис «Песни о купце Калашникове» Лермонтова // Филологические записки. 1913. № 5. С. 585–586. и мог позднее видеть их на Кавказе, где они случались очень часто [23] Попов А. В. Указ. соч. С. 122–123. .

Синтез всех этих мотивов (оскорбление, нанесенное жене купца, — в рассказе Парамонова [24] Так называемая «мартьяновская» версия, см. выше. , казнь Мясоеда Вислого в «Истории» Карамзина, сцены пира, боя, казни в песнях о Мастрюке и других песнях и былинах) и дал, очевидно, сюжет замечательного лермонтовского произведения.

Проблема связи «Песни о купце Калашникове» с народным творчеством давно привлекала внимание исследователей. Ими собран значительный материал [25] Владимиров П. В. Исторические и народнобытовые сюжеты в поэзии Лермонтова. Киев, 1892; Давидовский П. Генезис «Песни о купце Калашникове» Лермонтова // Филологические записки. 1913. № 4–5; Мендельсон Н. М. Указ. соч.; Семенов Л. П. Лермонтов и фольклор Кавказа. Пятигорск, 1941. . Сделанные сопоставления показали, что тот или иной отрывок «Песни» нередко близко подходит к тому или иному памятнику народного творчества, но никогда не обнаруживается текстуальных совпадений.

О запеве подробнее будет сказано дальше. В запевах и исходах нередко появляются гусляры-певцы на пиру у боярина (в исходе песни «Михайло Скопин» у Кирши Данилова: «испиваючи мед, зелено вино»; «честь воздаем тому боярину великому и хозяину своему ласкову» [26] Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. М.: ГИХЛ, 1938. С. 192 [далее: КД]. . Ср. у Лермонтова: боярин Матвей Ромодановский подносит гуслярам чарку «меду пенного» (2: 30).

В зачине:

У ЛЕРМОНТОВА

В НАРОДНОЙ ПЕСНЕ