Лариса Толкач - Я спорю с будущим

В школе Илья играл с детьми. Уселся за парту. Дома меня спросил: «Почему Илюша всегда один? Дома плохо. Хочу заниматься в классе». Вечером стал радостно бегать, смеяться. Спросила:

– Сына, что случилось?

– Это я щаслив .

– А почему? Наверно настроение хорошее?

– Да.

Он всегда радуется, когда люди воспринимают его, как равного. Сегодня ребятишки с ним разговаривали и таскали за собой. Педагоги тоже подчеркнули, как важно вводить ребёнка в коллектив.

На днях Илья начал опять плакать, вспомнил дефектолога из детсада, что она злая.

– Почему? Что она тебе сделала?

– Илюша шумел. Держала. Сказала больницу надо Илюша. Маму мучила. Убить надо. Голову отрезать.

Когда сын Нины Сева злится, он постоянно начинает повторять слова: «Надо убить. Голову отрезать». Илья запомнил и повторил дословно.

Ездили во вторник на дачу. Илья радостно бегал и сказал: «Мама, папа гуляли». В среду шёл в школу с неохотой, ему хотелось опять поехать в сад. На занятиях он плакал, не захотел заниматься математикой. Потом пошёл один с Ольгой Ильиничной в ванную на урок самообслуживания. Дома выдал: «Хочу на дачу. Зачем разговаривала с Ека…?» Он решил, что я его специально одного отправила, чтобы поговорить с Екатериной Алексеевной. В четверг на уроке она опять попыталась заставить Илюшку произнести звук «М». Он стал драться и показал: «Не могу». Потом учительница попросила его составить слова из букв, он отказался. Дома вспоминал, волновался: «Буквы знаю. Умею слова составлять».

Сегодня мы купили Илюшке солнцезащитные очки. Он ходил счастливый и показал по таблице: «Очки. Мама добрая».

Читали «Конька-горбунка». При словах «младший вовсе был дурак», Илья залился смехом, и я его долго не могла успокоить.

Вчера опять кричал, плакал, называл имя дефектолога.

Сегодня придумал задачу по схеме: «Слон весит 8 кг. Ёжик 5 кг». Я не смогла удержаться от смеха и объяснила, что слон гораздо тяжелее. Илью это оскорбило, и он заплакал. Тогда я его похвалила и спросила: «А какой вопрос у задачи?» Илюшка показал весы на картинке, потом знак «>», далее «слон». Дескать, на сколько килограммов слон тяжелее.

Неожиданно Илья спросил:

– Буду общаться голосом?

– Да, – ответила я.

– Нет. Будущее плохое. Врач, – заплакал Илья.

– Ты когда вырастешь, станешь врачом? – я сделала вид, что не поняла.

Тогда он стал показывать, плача:

– Дима большой. Я маленький. Когда вырасту. Может быть, он сравнивает себя с Димой? Думает, что вырастет и сможет говорить? Не поняла.

– Будущее плохое, – опять плачет Илюшка.

– Почему?

– Маленьким хочу остаться. Говорить.

– Да будешь ты говорить! Зато ты умеешь читать и писать, а Вася нет.

– Плохо быть мудрым.

– Почему?

– Говорить лучше.

– Скоро придумают такой компьютер, он будет за тебя говорить, тебе даже рот открывать не понадобится.

Илья ушёл успокоенный. В последнее время эти слёзы участились. В течение дня повторяются несколько раз.

( Позже я дала почитать рукопись Ольге. Она мне сказала, что почувствовала высокомерное отношение к детям с умственной отсталостью. Дорогие родители, не обижайтесь, я просто записывала слова ребёнка! У меня лично никакого высокомерия нет, я наоборот считаю, что детям, которые не осознают своих проблем, гораздо проще живётся, они более приспособлены к жизни, чем люди с аутизмом, и с ними легче заниматься. Мне всех одинаково жалко: малышей с ДЦП, с синдромом Дауна, с ЗПР, я боль каждого пропускаю через себя. – Прим. автора ).

Вчера были у логопеда. Илья попал в новый кабинет, начал проверять шкафы, под конец разговора разревелся. Дома я его спросила:

– Тебе понравилась логопед?

– Нет.

– Почему?

– Злой. Умею отвечать.

В принципе, реакция предсказуемая. Логопед начала с ним обращаться, как с малым ребёнком: «Где кошечка, мяу-мяу? Где собачка, гав-гав?» А он этого терпеть не может, сразу начинает психовать. Стал тревожиться, закрыл руками глаза и уши и начал ходить по комнате. Я попыталась объяснить поведение ребёнка, но поняла, что этого делать не стоит. Если у преподавателя нет желания заниматься, то не стоит посещать эти занятия.

По-моему, Илюшке понравилось, что я встала на его защиту. Когда мы вышли на остановку, он меня обнял и поцеловал, что бывает крайне редко.

Ночью Илье было плохо. Началась рвота. Мы практически не спали. Сначала мы решили, что это пищевое отравление. А утром я обнаружила, что от полного флакона клея осталось меньше половины. Стала допытываться у сына: