Борис Никитин - Так мы жили [litres]

С конца 70‑х Б. П. и Л. А. стали активно приглашать на выступления в разные города. Иногда они ездили каждый месяц. Объездили буквально весь Союз. Им всегда оплачивали билеты, жили они у кого-нибудь в семьях, и часто после выступления организаторы давали деньги в конверте. Из-за этих «гонораров за лекции» мама смущалась и очень расстраивалась, папа нисколько не расстраивался и не смущался, и они спорили до слёз и ссор. Папа говорил: «Ты считаешь не нужным – не бери, а я считаю, что это нормально, если люди дают деньги за твою работу. Значит, мы их заработали, можно брать. При этом, если конверта не было, папа о нем и не вспоминал. Эти деньги, судя по всему, шли «в работу»: покупались кубики и материалы для изготовления развивающих игр, краски, книги, выкупалась часть тиража из собственных вышедших книг и т. п. Те же самодельные развивающие игры и свои книги папа постоянно дарил.

Гонорары за книги стали заметны в бюджете семьи позже. Особенно с середины 80‑х, когда стали приходить деньги от книг и игр, изданных в Германии (ФРГ) и Японии. Все договоры с иностранными издательствами заключались через Всесоюзное агентство по авторским правам (ВААП), через него же шло выплата гонораров авторам. Государство удерживало львиную долю в свою пользу – 30 % или 50 % от сумм, перечисляемых иностранными издательствами. Зато гонорары выплачивались чеками Внешпосылторга, на которые покупались невиданные вещи в знаменитых магазинах «Березка». Всех детей тут же обеспечили джинсами – 50 чеков за штуку. В «Березке» покупались зимняя одежда, обувь, аппаратура, книги. Иностранных гонораров хватило на то, чтобы в конце 80‑х сильно расширить и отремонтировать дом (надстроили второй этаж). Если бы не приходилось делиться с государством, конечно, Б. П. и Л. А. стали бы миллионерами. Но, как говорила Л. А.: слава Богу, обошлось.

Гонорары появились и после издания книг в Советском Союзе – миллионными тиражами. Но они были на порядок меньше, чем немецкие.

Много вещей нам приносили и отдавали. В том числе мебель. Но вообще папа все делал своими руками (полки, табуретки, тумбочки и т. п.), а одежду мама шила.

Государство до 1974 года практически не поддерживало. Декретный отпуск составлял 56 дней до и 56 дней после рождения ребенка. Пособий на рождение не было. Они появились только в 1974 году и выплачивались, пока дети были совсем маленькие – по 8 руб. на ребенка (согласно постановлению Совета Министров СССР от 25.09.1974 г. № 752, – 12 рублей. – Примеч. ред.) . Было бесплатное питание в школе, но детям оно совсем не нравилось. Раз в год выдавали зимнюю одежду и обувь.

В 1962–1971 жили в щитовом финском домике, поставленном Б. П. с помощью родных. Печку топили дровами, воду носили из колонки, стирали вручную.

В 1971 году этот домик пошел под снос, в предложенные многодетной семье две квартиры не поехали, предпочли уже с семерыми переехать в бывшую генеральскую дачу довоенной постройки с участком 40 соток. Там было свое паровое отопление (папа следил, чтобы в доме было прохладно – 16–18 градусов, не больше) и водопровод с холодной водой, туалет во дворе. Часть денег выплатила администрация поселка, которая сносила наш старый домик, часть привез дедушка (папин отец, переехавший к нам в то время). Остальное взяли в долг. Долг за эту дачу (около 3000 руб. – это было гигантская сумма, столько стоил автомобиль «Запорожец») выплачивали потом несколько лет.

Коммунальные платежи, скорее всего – не более 5 % от общего дохода. Баню (на дровах) построили друзья. Электричество, правда, зря не горело – за этим следили, но без излишнего педантизма.

Пылесос и стиральная машина появились еще в старом доме. Телефон поставили только около 1980 года, когда к нам переехала бабушка – персональный пенсионер. Стирать часто ездили в прачечную самообслуживания за две остановки на электричке – адское мероприятие! Мама обычно брала с собой двоих помогать. Жарища, пар, духота, очереди, воздуха не хватает… Загружали сразу пять машин. Там же гладили.

Одежды у мамы и папы было мало. Похоже, они особенно не обращали на это внимания. Мама много шила и перешивала сама. У папы был один костюм, который он всегда носил без галстука – на работу и на выступления. А дома был в спортивном костюме. Мама не без смущения купила себе два новых костюма в «Березке», только когда ее пригласили вести ТВ-передачу «Для вас, родители!» – деваться было некуда. Эти костюмы у нее прожили лет 15, потом мы еще их носили, перешитые.