Константин Вентцель - Отделение школы от государства

Такой порядок даст возможность широко индивидуализировать эту постановку в зависимости от местных условий, а также и тех народностей, которые населяют данную местность. Школа, таким образом, будет приспособляться к условиям жизни в данной местности и к национальным особенностям тех или других групп населения. А так как каждое учебное заведение, будет ли это детский сад, будет ли это начальная школа, средняя или высшая и в пределах какой бы территориальной единицы они ни находились, будет обладать полной свободой самоопределения, будет учреждением самоуправляющимся, в котором дана будет возможность всем элементам, его составляющим, оказать влияние на постановку дела, то таким образом будет непрестанно совершаться и процесс приспособления школы к тому или другому контингенту детей, получающих образование в данной школе, к тому или другому составу педагогов, являющихся посредниками в получении этого образования, к той или другой группе родителей, которые группируются около этой школы и являются в том или другом отношении содействующим фактором и в отношении детей и педагогов.

Такая постановка дела облегчит личный почин и инициативу в деле народного образования. Всяким реформаторским идеям, если только они исходят от компетентных людей, способных их провести и осуществить, будет открыт самый широкий простор и оказана всякая материальная помощь. Если только они в состоянии будут доказать свою жизнеспособность, то тем самым они приобретут и право на то, чтобы на воплощение их в жизни были ассигнованы материальные средства из имеющегося фонда на народное образование. А этот фонд в бюджете будущей России должен занимать не скромное место, какое он занимает теперь, а наибольшее.

Высказанные здесь мысли, без сомнения, вызовут самый широкий протест со стороны тех, кто привык мыслить в рамках государственности и кто поэтому с трудом может представить себе, как в каком-нибудь общественном деле можно обойтись без государства, этого кумира современности… Как образчик такого мышления, я могу привести появившуюся в № 76 «Русских Ведомостей» за 1917 год редакционную статью под названием «Начальная школа и государственность». Статья эта написана в связи с состоявшимся в первых числах апреля в Москве областным учительскими съездом. Редакция газеты ужасно недовольна, что этот учительский съезд «громко возглашает: долой ненавистных инспекторов народных училищ, долой училищные советы, власть над школою — учащим!». «В некоторых местностях, — читаем мы дальше, — "волею учительства" уже упразднены и училищные советы, и инспекторы народных школ, и руководительство делом народного образования взяли на себя школьные комитеты учащих. Все эти явления вполне понятны, как болезненная реакция против долголетнего гнета старого строя. Но было бы ошибочно идти к выходу указанным путем… Центральная государственная власть, отпускающая огромные средства на начальное образование, не может быть поставлена в стороне от участия в управлении начальное школою… Нигде на свете народная школа не находится в руках самоуправления народных учителей учительниц. Не будет, конечно, такой школы и в России».

Не слишком ли большую смелость берет на себя редакция „Русских Ведомостей" предсказывать, какая школа будет в России. Будущее России чревато многими неожиданностями. Перед нею открылся такой широкий путь творчества, что решительно никто не в состоянии сказать, до каких пределов дойдет Россия в этом процессе творчества. Что создаст она? Какую школу? Быть может, именно такую, какой еще нигде не было на свете. Вся революция в России идет не тем путем, как на Западе, и приведет, вероятно, не к тому, к чему пришел Запад, а к чему-нибудь новому, более глубокому и широкому. Русские народные учителя на 1-м областном учительском съезде в Москве явились в данном случае как бы провозвестниками этого нового в области народного образования. Они громко потребовали автономии начальной школы, ее свободного самоопределения ее отделения от государства и освобождения от его опеки, уничтожения ее зависимости от центральной государственной власти. И пускай не говорят нам, что «надо помнить, что власть эта — в руках новых ее представителей, на которых не следует переносить тех чувств, которые порождены старою властью». Власть всегда остается властью; сегодня, вынесенная волной революции и общим опьянением весенних дней свободы, она — новая, а завтра, когда весна пройдет и жизнь войдет в более или менее постоянную колею, она станет старой, с которой тоже придется бороться. Не лучше ли поэтому дело народного образования оградить от всякой власти, так как, как показывают история и опыт человеческой жизни, всякая власть, хотя бы и самая благожелательная — увы! — так легко портится и становится угрозой для свободы тех, кто находится от нее в зависимости. Слава поэтому русским народным учителям, угадавшим своим здоровым чутьем эту «старую», но и «вечно новую» историю всякой власти и смело провозгласившим освобождение народной школы от государственной власти! Пусть их голос широко разнесется по всей России, и пусть высказанные ими мысли найдут отголосок в Учредительном Собрании.