Вряд ли требуется много усилий, чтобы поддаться собственным прихотям, но нужна большая мудрость, чтобы следовать полезным выводам жизненного опыта, этого опыта еще не имея. Сочувствуя чужой боли, ты облегчишь свою, моя девочка, доставляя другим радость, ты умножишь собственную. Такова нравственная философия нашей семьи. Эта философия, эти правила подобны волшебному зеркальцу: посмотришь в него и увидишь, какова ты и какой можешь стать.
Точнее, этим волшебным зеркальцем являются люди, так как в них воплощены все нравственные принципы. Во взаимоотношениях с людьми ты познаешь самое себя, только во взаимоотношениях с людьми, в совместном труде с ними узнаешь, кто ты, что ты можешь, чего ждут и требуют от тебя, что позволено тебе и что нет. Во взаимоотношениях с людьми поймешь и то, что должна делать в нашей общественной жизни ты. И главное, поймешь еще, что человек живет не только ради самого себя. Заботясь друг о друге, мы поднимаем самих себя на пьедестал человечности. Мы для того и появляемся на свет, чтобы доставлять друг другу радость, вселять надежду, приносить счастье.
Вокруг тебя уже сейчас много хороших людей, в жизни их еще больше. Кое для кого ты чужая — ни ты не знаешь, ни они не знают тебя. Для своих родных ты — сестра, дочь, внучка, племянница, близкий и любимый человек. Для кого-то — знакомая и подруга. И несмотря на то, с кем и какими узами ты связана, знают они тебя или не знают, все равно они от тебя чего-то ждут, требуют, питают какую-то надежду. Старайся, девочка моя, увидеть себя их глазами. К сожалению, в школе не преподают самую важную науку — человековедение, не обучают тому, как понять человека, как проявить сочувствие к нему, как поделиться с ним теплом сердца. Человек в самом высоком смысле слова — тот, кто ради другого, знакомого или незнакомого, горит, как свеча, кто заботится о человеке — близком и дальнем, знакомом и незнакомом, защищает достоинство прошлых поколений, права сегодняшних людей, надежду будущей смены. Иногда ко мне приходит неожиданная и, может быть, странная мысль; если бы все горели друг для друга, тогда и ночь осветилась бы, тогда и слезы утратили бы свою горечь, и каждый из нас жил бы вдвое, втрое дольше. А какие бы чудеса создали люди друг для друга!..
Что требуют люди от тебя?
Я буду говорить не о каких-то высоких требованиях — о самом простом, обыденном. Незнакомые, наверное, ждут, чтобы ты всегда была готова помочь, скажем, женщине, которой стало плохо и она чуть не упала на тротуар; чтобы вежливо и доброжелательно могла объяснить приезжему, как найти улицу, которую он ищет. А может быть, хотят видеть на твоем лице приветливость и доброжелательность, а не безразличие. Знаешь, есть люди, которые и на улице ведут себя так, будто никого не видят или никого ни во что не ставят.
Соседи хотят, чтобы ты первой вежливо приветствовала их, интересовалась их здоровьем, приветливо говорила с ними, не стеснялась обращаться к ним с просьбой. И сама готова была бы протянуть им добрососедскую руку. «Доченька, пойди, пожалуйста, к тете Розе, может быть, у нее есть чеснок, пусть даст немножко!» — «Не могу пойти, неудобно!» Вот это и есть твой «мартовский» возраст: «неудобно, стыдно!» Чего ты стыдишься? Того, что в семье не оказалось двух зубцов чеснока, или того, чтобы поговорить с человеком? А как обидится тетя Роза, если узнает, что стыдишься, стесняешься пойти к ней как к соседке. «Наверное, я не добрая соседка!» — скажет она. А соседство сближает людей друг с другом и делает их друзьями. Сейчас строятся огромные дома, в которых размещается сто, двести, а может быть, триста и более семей. Постепенно исчезают старые дома и дворы, где соседи жили как добрые родственники, деля между собой радость и горе. Примириться с этим — так, мол, складывается жизнь? Нет, не в наших правилах жить без добрых соседей.
Самую большую надежду на тебя возлагаем мы — родные и близкие. Чего же мы ждем от тебя?
Ждем, чтобы в общении с нами ты была простой и приветливой. Строптивость характера усложнит общение с тобой, даже при большом желании ты не сможешь принести нам радость. Разве может стать душевным целителем разобиженная и надутая девушка, которая хоть и хочет, но не в состоянии откровенно признаться: «Я не права!» Или столь же искренне сказать: «Ничего страшного, я не сержусь».
Мы ждем, мы хотим ощутить, как старательно ты заботишься о каждом из нас, бережешь наши чувства. Мы хотим увидеть, что ты любишь людей, которые тебя воспитали. Говорят, долг платежом красен. Но платить можно по-разному.
Читать дальше