Мария Папагианниду-Сен-Пьер: Прощай, СПИД! А был ли он на самом деле?

Довольно быстро мое состояние значительно улучшилось, я поблагодарила всех и через неделю покинула больницу, но что же мне было делать дома? Должна ли я была продолжать полный курс лечения, половину его, или вообще прекратить? Прием первого антибиотика я прекратила сразу же, т. к. узнала, что он разрушительно воздействует на костный мозг. И они мне его прописали просто «для профилактики»! Второй же я думала принимать до конца, но он вызвал ужасную аллергию, что вынудило меня также прекратить и его прием. Я осталась без врачей, лекарств и какого-либо определенного диагноза. Следуя советам моих знакомых представителей альтернативной медицины, я начала восстанавливать свою энергетику, перейдя на здоровую диету и выполняя физические упражнения. Очень скоро от моей болезни ни осталось и следа, и, возможно, мы так никогда и не узнаем, что же это было на самом деле. «Уф! Как здорово, что это был на СПИД!» – написала в Гостевой книге моего сайта Кэри Стокли.

Такие вот вещи могут приключиться с теми, кто решит сказать «Прощай, СПИД!», поэтому я не могу обвинять людей, которые опасаются этого шага. Не существует универсальных простых рекомендаций по отказу от приема лекарств, особенно для тех, кто прекращает прием токсичного антиретровиручного лечения. Нанесенный этим «лечением» ущерб должен быть компенсирован, ваше тело нуждается в помощи, чтобы выздороветь. Тут нам нужно искать врачей-натуропатов, которые могут взять на себя заботу о вопросах нашего питания и лечения, но, в то же время, мы сами должны думать о своей эмоциональной и интеллектуальной детоксикации. СПИД-доктора – последние, кто нам нужен на этом этапе. Однако мы можем столкнуться с ними вновь, и тогда требуется и их задействовать в этом процессе.

Несмотря на все потуги официальной медицины, желающей сделать нас изгоями и загнать в угол, мы больше не одиноки, и у нас теперь есть будущее. Кроме веб-сайтов в Интернете, предлагающих альтернативные методики «восстановления после СПИДа», во всем мире уже существуют группы людей, встречающихся в реальной жизни. Здесь, в Афинах, наши друзья по HIVwave.gr – юристы, врачи, архитекторы, терапевты, менеджеры, парихмахеры, инженеры, «серопозитивные» или нет, люди, которые познакомились несколько месяцев назад, но которых теперь уже не разъединить. Первым ударом, который СПИД нанес по обществу, было ослабление социальных связей. Частично мы здесь уже смогли их восстановить. И это придает нам силы для действий не только в пределах нашего локального окружения.

8 июля 2009 года, когда я еще находилась на лечении в СПИД-центре, мой адвокат Кристос Париссис начал судебный процесс против правительства Греции, требуя компенсацию в 6 000 000 евро за все те злоключения и унижения, которые мне пришлось пережить из за них за 24 года. Эта новость не стала еще широко известной. Когда доктора и медсестры подготавливали меня к выписке, я сказала им: «Если мне снова станет плохо, я опять приеду к вам». «Лучше будет, если мы вам больше никогда не понадобимся», – ответил мне ведущий СПИД-врач. И добавил: «Мы желаем вам одержать победу в битве, которую вы ведете!»

Сейчас я хочу обратиться к прошлому, к моей прежней жизни. Я очень рано научилась верить в себя, а родителей восхищал тот свободолюбивый дух, который от меня исходил. Наряду с независимостью я преуспевала во всех моих начинаниях. Уроки английского и французского, игра на фортепиано были для меня просто развлечением. Лучше всего мне удавалась игра на фортепиано, хотя это был мой наименее любимый предмет. Родители любили повторять: «Какой у нас умный ребенок». Мой брат Стасис принадлежал к той же категории. «У нас двое умных детей». В рамках моей многогранной эрудиции, были и любовь к рок-музыке, и восхищение Джимом Моррисоном, который умер в 27 лет. Его смерть казалась мне почти сознательной. «Действительно, какой смыл жить после 27?», – думала я. Откуда можно взять желание вечно продолжать заниматься одним и тем же?

И пока я ожидала того момента, когда стану взрослой, мой разум метался вокруг этих глупых идей. Меня приняли в Школу Философии в Афинах, и я была готова отправиться в путешествие к новым познаниям. Открывая новый мир, я решала для себя, во что стоит верить, а что нужно отбросить, что мне нравится, а что не нравится, потому что мои сомнения рассеивались. Чувствуя себя во всеоружии, я добавила факультативных занятий к учебному плану, чтобы расширить свой горизонт. Я начала изучать итальянский, рисование и исполнение джаза на фортепиано, хотя все еще не очень любила последнее.