Сергей Филонов - Сухое лечебное голодание — мифы и реальность

После тридцати дней голодания начались обмороки. Сознание он терял неожиданно, каждое движение давалось с трудом. Порой Виктор сбрасывал с себя одежду и получал необъяснимое удовольствие от прохлады, хотя было нежарко, от прикосновения ветерка или травы. Холода он не чувствовал даже ночами, несмотря на то, что начинался октябрь. Чем это объяснить, не знает до сих пор. Словно изнутри его согревал какой-то неведомый источник тепла.

Через сорок дней в душе прозвучал сигнал: пора домой! Все свое нехитрое снаряжение оставил под яблоней. Взял бы, но не было сил. с трудом вышел на дорогу. Водитель остановившейся машины долго не мог понять, что за человек стоит перед ним — худой, в какой-то потрепанной одежонке, с трудом выговаривающий слова. Наконец Виктор сумел объяснить, что ему нужно в Самару.

К обычной жизни он возвращался постепенно. Сначала пил сок, разбавленный водой. Потом — овощные бульоны, жидкую кашу. Желудок все принимал без протеста. Виктор чувствовал, что он совершенно здоров, но в больницу все-таки пошел. Ради интереса. Врачи не поверили своим глазам: некогда пораженный на 80 процентов желудок был как новенький.

— в моей практике такого случая не было, — говорит Сергей Репин. — Коллеги тоже разводят руками. Нам, разумеется, известны примеры исцеления больных с помощью веры в Бога, но таким способом лечатся, как правило, заболевания неврологического характера. А в этом случае, видимо, произошло сложение целого ряда факторов, которые и вызвали обновление не только души, но и тела. в экстремальной обстановке, как я думаю, были приведены в действие скрытые резервы организма, и произошло исцеление. Другого объяснения дать не могу.

Бизнес, прежние привычки и друзья у Пылявского отошли в сторону. Появились новые, которые хорошо понимают его сегодняшнее состояние души. Наш герой после тех сорока дней стал глубоко верующим человеком. По внутреннему зову он занялся исследованием церквей на территории Самарской области. Фотографировал с параплана действующие храмы и развалины. Весной прошлого года фотографии были выставлены на пощади Куйбышева — центральной в Самаре. Тысячи горожан увидели не только пейзажи и церкви, но и состояние души фотохудожника. Его тревогу и боль за сегодняшний и завтрашний день родной земли. Потом снимки он передал крупнейшему в области детскому дому- интернату в городе Отрадном.

Сейчас Виктор работает над новой фотовыставкой. Тему подсказал все тот же внутренний голос, зов души, очередной сигнал — назвать можно как угодно. Он же советует эту тему пока не озвучивать — не пришло время. По зову того же голоса Пылявский голодал сорок дней еще раз, тоже в полном одиночестве. в прошлом году такого призыва не было, зато он соблюдал посты. Здоровье теперь — дай Бог каждому. Купается в ледяной воде, занимается на тренажерах. Вовсе не потому, что так делают другие — так подсказывает внутренний голос. Если его не слушать, неизбежны душевная маета, недовольство собой, какой-то разлад. Ведь человека разъедают не болезни — внутренняя разбалансировка, недовольство собой. Почему другие живут так, как я не могу? Почему им дано благополучие, успех, слава, а мне нет?

В этих вопросах — начало печального конца. Они словно кислота разъедают душу и тело человека. Хотя ответ звучит в самом вопросе: кому-то дано, тебе — нет. в этом нет никакой трагедии, ибо дано что-то другое. и если уж рвать себя на жизненных виражах, то ради высокой цели, без которой, кажется, вообще немыслима жизнь. Какие-то из этих мыслей высказал мне сам Виктор. Какие-то навеяны общением с ним. Видимся редко, разговариваем обычно по телефону. Мне всегда некогда, он же спокоен и нетороплив. А ведь наверняка полно домашних забот — недавно родился второй ребенок. Сын, его наследник и надежда. Для работы над новой выставкой не хватает дневного времени, приходится прихватывать ночи. Так он живет, постоянно руководствуясь потребностями души. и так не раз пробовал я. Пытался делать зарядку, обливаться ледяной водой, хотел сменить работу. в душе не один — тысяча голосов кричали, что это мне нужно, что если так не сделаю — не будет покоя. А потом лень, сопли или плохое настроение выбивали из колеи. Я понимаю, что в итоге это грозит больничной койкой, но ничего поделать не могу. Трудно, не получается у меня жить „по Пылявскому“. Может быть, получится у читателей „Вестника“ Александр Александров, г. Самара.

„ЗОЖ“: Конечно же, хотелось бы узнать мнение читателей по поводу прочитанного. Скорее всего, оно будет неоднозначным. Наверное, многие вправе спросить: „Ну, а польза-то?. Что можем мы почерпнуть из почти двух полос текста? Ведь внутренний голос столь явственно и громко звучит отнюдь не в каждом“.