Владимир Жданов - Верни себе зрение. Лекции о естественном восстановлении зрения

И вот этот вопрос, соратники, для нас, я считаю, очень и очень важный — кто нас финансирует. Вы, конечно, понимаете, что мы работаем в области идеологии. А никакая идеология без денег в принципе существовать не может. В принципе не может. Что значит издать эту газету? Представьте себе: на Украину послать конверт с тремя газетами, знаете, сколько сейчас стоит? 26 рублей. То есть разрывают по живому. Вот. Без денег идеология существовать не может. И я здесь хотел бы вам рассказать одну историю, чтобы вы поняли, в каких условиях нам приходится жить и работать.

Я в 83-м году прочитал доклад академика Углова (он опубликован в его книгах) и я принял решение навсегда отказаться от употребления алкоголя. Более того, бороться за то, чтобы спасти свой народ от той участи, которая ему уготована, от уничтожения. Я прочитал доклад Углова, пришёл домой, всё вылил, а на следующий день у нас был пленум «Общества знаний Академгородка», 83-й год. А я был членом правления «Общества знания». Сижу в президиуме, выступает секретарь райкома. И вот он жевал-жевал резину:

— Надо ещё более усилить идеологическую работу на недосягаемую высоту. Кто хочет выступить?

Я говорю:

— Можно я?

— Пожалуйста.

Я вышел и говорю:

— Что усилить? Нашей стране жить осталось 20 лет. Нас в 2000-м году алкоголем, как индейцев, уничтожат. Вы почитайте, что пишет академик Углов в своём докладе.

Нам, кстати, 85-й год дал 10 лет передышки. Мы в 2010-м году будем уничтожены алкоголем. Я говорю, вы почитайте доклад Углова. Меня начальство семь раз пыталось согнать с трибуны, а зал кричал: «Пусть говорит всё до конца». Я 45 минут выступал вот на эту алкогольную тему, пересказал доклад Углова, свою, так сказать, боль внёс (у меня всю деревню алкоголем уничтожили, всю деревню). И когда я закончил это выступление, тут же закрыли этот пленум, сорвал я этот пленум, и меня тут же все за рукав: «Слушай, пойдём у нас расскажи. Пойдём у нас расскажи. Нашим расскажи». И я пошёл в один институт рассказал, выступил ещё раз на эту тему. А в этот же день, буквально два дня тому назад, мой директор института академик Нестирикин подписал приказ о моём неслыханном повышении по службе — мне давали лабораторию, у меня зарплата возросла со 180 до 560, в три раза. И на следующий день меня вызывает директор и говорит: «Или ты навсегда забудешь слово «алкоголь» и не будешь говорить об этом, или мы этот приказ порвём, и тебе в Академии наук работать не придётся». Я на эту тему выступать не перестал, меня уволили из Академии наук. Причём нас объявили в те годы антисоветчиками. Логика была проста:

— Вы выступаете против водки?

— Да.

— А водкой кто торгует?

— Государство.

— А государством кто руководит?

— Партия.

— Ну значит вы антисоветчики, антикоммунисты. Вам надо башку оторвать.

И «отрывали башку» очень и очень сильно. Я на следующий день, после того как меня уволили из Академии наук, совершенно случайно поступил работать на кафедру физики в пединститут. Я утром приехал, вечером меня выгнали, а утром я приехал. Я говорю:

— Вам нужны преподаватели?

— Нужны.

— Вот мои бумаги.

— Да ты что! С медалью физмат школу закончил, университет, академия. Берём тебя!

— Так вот трудовая, берите.

И меня приняли. А через три дня обнаружили, кого они приняли — приняли человека, которого за антисоветизм из Академии наук изгнали. И мне в течение следующей недели не за что абсолютно объявили выговор, строгий выговор, и сказали:

— Лучше по-хорошему напиши заявление, сам уволься. Или ты вот сейчас на минуту куда-нибудь опоздаешь, мы тебя по 33-й статье с волчьим билетом уволим и отсюда.

Ну, 84-й год уже был. Нашему движению, как говорится, Христа распятого не хватало, я говорю:

— Ну, если ещё и вы меня выгоните, да ради Бога, выгоняйте. Хуже не будет.

Они долго-долго думали, советовались и решили меня не трогать, опасно было из меня мученика делать. Вот.

А тут как раз 85-й год, постановление. И оказалось, что я-то политику партии правильно понимал, но я просто впереди паровоза бежал, а они-то, сволочи, неправильно. Ну и тут я конечно над ними отыгрался на все сто процентов. Я вот эти вот все свои лекции прочитал на всех курсах всем студентам пединститута. Мы там такую работу развернули!

Но в 87-м году были последние выборы без выбора. Помните, за одного голосовать ходили? Звонят из райкома партии в пединститут в комитет комсомола и говорят:

— От пединститута в областном совете был всегда один депутат, представитель. Сейчас выборы, выдвигайте.