Сергей Мейен - Из истории растительных династий

Наконец, я должен обратиться к специалистам по современным и ископаемым растениям. Они могут найти изъяны в изложении. Хорошо помня упреки, высказанные педантичными археологами Кераму за некоторые неточности в его книге "Боги, гробницы, ученые", я хочу сказать коллегам по науке, что сознательно шел на некоторые упрощения. Но я никогда не пользовался тем, чтобы из намеренно упрощенных соотношений сделать противоречащие науке выводы.

В книге было совершенно невозможно указать все источники, которыми я пользовался. Однако не могу не назвать тех лиц, кто непосредственно способствовал написанию этой книги и, прочитав рукопись, поделился своими критическими замечаниями сразу, не дожидаясь, пока она выйдет в свет. Это мои коллеги и старшие товарищи - И. Н. Крылов, А. А. Лазаренко, А. П. Расницын, А. А. Любищев, Б. М. Келлер, И. А. Добрускина, Н. И. Котовщикова, журналист А. А. Гангнус и моя жена М. А. Мейен. Я искренне благодарен академику В. В. Меннеру, который прочитал книгу и сопроводил ее предисловием, и Е. Д. Заклинской, взявшей на себя труд ответственного редактора. Много замечаний сделала Т. А. Якубовская, знакомившаяся с книгой по просьбе издательства.

"... Произведения природы и искусства

нельзя изучать, когда они готовы;

их нужно уловить в их возникновении,

чтобы сколько-нибудь понять их".

И. Гёте

С тех пор как в палеоботанику начали проникать идеи эволюции, наиболее ранние страницы истории растительного мира не оставляют исследователей в покое. Та особенность человеческого мышления, которую называют "стихийной диалектикой", заставляла палеоботаников все пристальнее присматриваться к самым древним "документам", чтобы понять, с чего же все началось. Но древнейшие остатки растений, при всей их научной ценности, до сих пор остаются наиболее загадочными. О них уже много известно, но главный вопрос остается без ответа. Даже примерно нельзя сказать, как и какие растения впервые вышли на сушу, были ли у растительного царства свои Адам и Ева или у него было много основных корней. От вопроса "почему?" сейчас лучше вовсе отказаться. Отвечая на него, мы пока не можем вырваться за пределы логически возможных, но не наблюдавшихся вариантов.

С изучением первых поселенцев суши палеоботаники не спешили. Неказистые на вид обрывки долго не будили воображение, которому без тонкой техники исследования и разгуляться было негде. Чаще случалось так: найдут отпечаток, опишут его под новым латинским названием и снова возвращаются к привычным коллекциям. Эта история знакома археологам. Сколько потребовалось лет, чтобы останкам доисторических людей стали уделять столь же большое внимание, что и памятникам древнего Рима!

Перелом в отношении к первым наземным растениям наступил лишь в начале 20-х годов XX века. Все решил случай. В местечке Райни в Шотландии геолог Макки обнаружил в каменном заборе кусок породы с остатками растений удивительной сохранности. Геологу, хорошо знавшему, какие породы встречаются в районе Райни, довольно быстро удалось найти место, откуда был родом этот камень. Была собрана большая коллекция, которая попала в руки двух видных английских палеоботаников Р. Кидстона и В. Лэнга. В течение пяти лет (1917-1921 гг.) выходили в свет описания найденных в Райни растений, и о них теперь знает каждый палеоботаник. С этих растений начинаются учебники, справочники и популярные книжки.

Мы тоже не упустим случая рассказать о них, но не из поддержания традиции, а по той простой причине, что шотландские находки до сих пор остаются самыми показательными и безукоризненно изученными.

В первой половине девонского периода (почти 400 млн. лет назад), когда в Приуралье закладывались вместилища для нефтяных полей Второго Баку, в Райни было небольшое болото с многочисленными, но однообразными растениями (рис. 1). Кидстон и Лэнг насчитали здесь три рода (не считая одной водоросли). Два из них, риния (рис. 2) и горнеофитон, имели невысокие, не больше метра, голые стебли с ползучим корневищем, на концах стеблей -мешочки с микроскопическими спорами (спорангии), которые высеивались и давали начало новому поколению голых стеблей. Третий род (астероксилон) имел стебли с мелкими шиловидными листочками. Внутреннее строение всех этих растений оказалось столь же простым, что и внешний вид.