Александр Ферсман - Рассказы о самоцветах

Между тем окраска минералов и пород является одним из самых важных и характерных признаков природных соединений. Опытный минералог по цвету минерала делает очень важные выводы об условиях образования камня; больше того — его зоркий глаз позволяет отличить особенности окраски минералов из разных месторождений, и неуловимые порой оттенки цвета, густоты тона, блеска позволяют ему решить вопрос, откуда происходит данный образец. Ведь в каждом тоне есть свои оттенки; к цвету примешивается еще блеск, матовость, отблеск и целый ряд тончайших признаков, которые мы не умеем ни выразить формулами, ни даже описать словами.

Так, нередко знаток драгоценного камня говорит без ошибки: «Этот алмаз из Южной Африки, а этот — из Индии; вот бирюза иранская, а вот — из Северной Америки». Но если его спросишь, на чем основывает он свое определение, он не сможет ответить. Острый точный глаз и огромный опыт в наблюдениях делают чудеса, и мы призываем минералогов, разведчиков, геохимиков, ювелиров, гранильщиков и камнерезов смотреть и смотреть на минералы, приучать свой глаз и учиться искать и понимать цветовые оттенки.

Но не всегда мы можем полагаться на глаз: далеко не все и не всегда правильно различают цвета. Бывают глаза, которые совсем не различают некоторые тона. Правильное световое ощущение и правильная его передача словами — дело нелегкое, зависящее от освещения, сочетания теней, типа поверхности камня, от физиологических особенностей нашего глаза и даже от настроения.

Окраска многих минералов зависит прежде всего от освещения. Минералог очень хорошо знает эти перемены: темно-зеленый при дневном свете александрит кажется при искусственном освещении малиново-красным; фиолетовый аметист Среднего Урала загорается при электричестве кроваво-красными тонами, а рубеллит — розовый турмалин — теряет при этом всю свою красоту, тускнеет, темнеет. Осветите красочную картину пламенем поваренной соли — красные, синие и фиолетовые тона превратятся в грязно-черные, желтое покажется белым.

Поэтому очень трудно разделить самоцветы на определенные цветные группы. Трудно, например, описать различие между синим цветом аквамарина и сапфира, различие между синевой бирюзы, ляпис-лазури или азурита.

При описании камня, особенно самоцветов, необходимо различать: цвет — оттенок, тон — колорит камня и интенсивность окраски.

Большую роль при восприятии цвета играет обработка поверхности камня, так называемая фактура. Мокрый камень воспринимается зрением совершенно иначе, чем сухой: его окраска усиливается; поэтому при просмотре камня его обычно смачивают или покрывают лаком. Этим объясняется особая роль полировки, придающей камню не только блеск, но и яркость цвета и более густые и сочные тона.

Большую роль играет полировка и при огранке камня. Чем лучше камень отполирован, тем ярче выявляется его красота. Сама же идея огранки самоцвета возникла не только из желания покрыть его мелкими гранями, но и из стремления возможно частым отражением вызвать преломление лучей, что придает игру и блеск ограненному камню. Так, например, в результате умелой огранки выявляется красота алмаза, и он превращается в сверкающий бриллиант.

Но чем же обусловливается бесконечное разнообразие цветов минералов?

Эта очень сложная проблема до сих пор еще не разрешена, и только сейчас начинают выясняться основные ее черты.

Прежде всего мы должны обратить внимание на то, что в одних случаях окраска является чем-то постоянно присущим данному минералу; если и возможны некоторые колебания в оттенке и густоте, то все же основной цвет сохраняется. Эта окраска как бы неотъемлема от данного химического соединения — это его собственная, или, как принято называть, идиохроматическая [8] От греческих слов «идиос» — собственный, «хрома» — цвет, краска. окраска (например, диоптаз, малахит).

В других случаях окраска изменчива, непостоянна и не связана непосредственно с химическим составом минерала. Это окраска чуждая — аллохроматическая [9] От греческих слов «аллос» — иной, чужой, «хрома» — цвет, краска. . Такова, например, окраска изумруда, рубина или сапфира. Она вызвана примесями, хотя бы ничтожными, каких-то посторонних окрашенных химических веществ, которые мы называем хромофорами, т. е. носителями окраски.

Конечно, главной целью наших исследований должна быть разгадка самой основной цветности — идиохроматической, ибо она в конце концов решает все.