Борис Житков: Тундра и ее богатства

Но сибирские самоеды знают только свой язык. Одеваются они и зимой и летом в меховое оленье платье. Такое платье (длинные широкие рубахи из шкур молодых оленей, — они зовутся малицами) носят, впрочем, почти и все русские, живущие в тундрах. Самоеды выходят по зимам к русским селам для обмена своих товаров на муку, — сухари, кирпичный чай, сахар и прочее. Те из них, которые имеют большие оленьи стада, живут в достатке.

Рядом с самоедами и русскими по Печоре и по Оби живут зыряне. Много их живет и в лесах по Печоре и Вычегде, — в тех местностях, которые теперь зовутся Зырянской областью или областью Коми. Зыряне больше живут оседло, только немногие кочуют с оленями в тундре. Живут они, по русскому обычаю, в хороших избах и домах, занимаются и оленеводством, и промыслами, и торговлей. Самоеды все почти живут в тундре: там их родина. А зыряне переселились в тундру из более южных мест, из лесов. На Печоре и Оби живут они во многих селениях вместе с русскими, — и сами обрусели и переняли русские обычаи.

В лесах по реке Оби живет еще туземное племя остяков. Некоторые из них тоже перешли на север тундры и там держат оленей. Но их там немного. Остяки — люди лесные, живут по берегам рек и занимаются больше рыболовством.

Дальше, за Енисеем, ближе к реке Лене и за Леной, живут еще разные туземные племена. Оседло, в юртах, живут кое-где в тундре якуты. Якутов в Сибири много, населяют они обширную Якутскую республику, — те местности, где протекает река Лена с притоками и реки Индигирка и Колыма. Только небольшая часть якутов живет на крайнем севере, в тундре по рекам и у берегов Ледовитого моря. Живут на крайнем севере в восточной половине Сибири также тунгусы, юкагиры и чуванцы. Чуванцев совсем мало осталось, насчитывается их всего несколько десятков человек, и те смешались с тамошними русскими и не говорят на своем языке. Юкагиров тоже осталось немного. Более многочисленное племя— чукчи. Они живут в тундрах и по самому берегу моря за рекой Колымой, от ее низовья до самого конца Сибири, до Берингова пролива, который отделяет Сибирь от Америки. Чукчей считается тысяч 12 душ. Люди они крепкие, закаленные, ростом обыкновенно крупные, хорошие охотники.

Во всем этом племени уклад жизни неодинаковый. Есть чукчи оседлые и чукчи кочевые, или оленные. Первые живут в юртах или постоянных хижинах у берега моря. Для езды держат они только собак. Живут рыболовством и промыслом морских зверей. В легких лодках, которые иногда делаются из шкур моржей, выезжают чукчи в море, бьют на льдах тюленей, белых медведей, и этой охотой кормятся. Оленные чукчи, напротив, имеют стада оленей, живут в переносных шатрах из оленьих шкур. Шатры эти похожи на самоедские, но просторнее и внутри несколько иначе устроены. Чукчи так же, как самоеды, кочуют: осенью, на зиму, угоняют свои стада в леса, а к лету опять переходят на север в чистую тундру.

Близко от чукчей, по тундрам, которые расположены вдоль берега Тихого океана до самой Камчатки, живет племя коряков. Среди них есть также оседлые и оленные. И видом своим, и складом жизни похожи они на чукчей. У Берингова пролива живут еще эскимосы. Это племя американское. Они давно уже переселились из Америки, переплывши в лодках пролив.

Туземцы с жизнью в тундре свыклись издавна. Там их родина. Уехавший из тундры самоед так же, как и русский, покинувший Московскую или Тамбовскую губернию, скучает по своим местам и рад вернуться домой. Он привык и к простору тундры, и к морозам, и к буранам, и к сполохам (северным сияниям), которые там в ясные ночи светят и играют на небе.

Туземцы в тундре имеют только две породы домашних животных — собак и оленей. Оленеводы имеют обыкновенно только пастушьих собак, помогающих пасти стада. А сидячие чукчи и коряки не имеют вовсе оленей. Те продукты, которые получают кочевники от оленеводства, сидячие туземцы выменивают на свои промыслы или покупают. А сами держат ездовых собак, на которых ездят и перевозят грузы. И среди оленеводов, например среди самоедов, есть такие, которые оленей не имеют и питаются охотой и рыбным промыслом или делаются батраками. Но это обыкновенно люди, потерявшие от падежа или иного разорения своих оленей. Они вроде безлошадных крестьян. Всякий такой самоед или кочевой чукча старается, как только будет возможно, опять завести себе оленей.