Стивен Ландсбург - Экономист на диване. Экономическая наука и повседневная жизнь

В октябре 1992 года в джунглях Амазонии были обнаружены совершенно новые виды обезьян, а СМИ использовали этот сюжет для обоснования необходимости сохранения дождевых лесов Амазонии. Моя реакция была совершенно противоположной. В течение долгого времени я жил, не зная ничего об этой обезьяне и нисколько от этого не страдая. Открытие нового вида никак не обогатило мою жизнь, и если бы этот вид исчез, вообще не будучи обнаруженным, сомневаюсь, что я бы сильно страдал от этого. Есть и другие биологические виды, которые волнуют меня гораздо больше, видимо, из-за того, что у меня сохранились о них самые нежные воспоминания при посещении зоопарка или из детских книжек. Львы, к примеру. Мне было бы жалко, если бы львы исчезли, причем настолько, что я, возможно, был бы готов платить до 50 долларов ежегодно, чтобы сохранить их как вид. Не думаю, что стал бы платить больше указанной суммы. Если львы значат для вас меньше, чем для меня, я нормально воспринимаю это наше различие и не стану осуждать вас как грешника. И если для вас они значат больше, чем для меня, то надеюсь, что и вы будете столь же благосклонны по отношению ко мне.

В текущей политической обстановке часто кажется само собой разумеющимся, что правительство США в первую очередь должно заботиться о благосостоянии американцев; и точно также очевидным кажется, что загрязнение воздуха — вещь, безусловно, плохая. В таком случае можно было бы ожидать всеобщего одобрения предложения главного экономиста Всемирного банка, высказавшего мысль, что было бы совсем неплохо переместить промышленность, сильно загрязняющую окружающую среду, в страны третьего мира. Для большинства экономистов это является бесспорной возможностью сделать жизнь лучше не только для американцев, но и для всех остальных. Люди из богатых стран вполне могут себе позволить жертвовать какую-то часть своих доходов на роскошь иметь вокруг себя более чистый воздух; люди из более бедных стран рады дышать плохим воздухом в обмен на возможность увеличения своих доходов. Но когда исследования банковского экономиста просочились в СМИ, защитники окружающей среды пришли в негодование. Для них загрязнение воздуха — одна из разновидностей греха. Они хотят не улучшить наше благосостояние, а спасти наши души.

Здесь есть закономерность. Предлагая реальное решение экологической проблемы, вам не удастся впечатлить защитника окружающей среды, если только предложенное вами решение не усилит его чувство нравственного превосходства. Субсидии для лесопереработки, использование пестицидов, планомерное истребление видов и вывод грязных производств в Мексику — все это не входит в его катехизис; субсидии на общественный транспорт, использование каталитических преобразователей, плановые стандарты расхода топлива и вывод промышленных предприятий с тихоокеанского побережья Северной Америки — вот часть надежной доктрины. Похоже, что решения попадают в ту или иную категорию не в соответствии с их действительной пользой, а в соответствии с тем, как они согласуются с догмой защитников окружающей среды.

В последние недели президентской кампании 1992 года Джордж Буш-старший, выступавший за меньшее вмешательство государства в экономику, с большой помпой подписал законопроект, предписывающий, какие лейки для душа вам можно будет покупать. Союз гражданских свобод не занял никакой позиции по данному вопросу. Я догадываюсь, что если бы законопроект конкретизировал допустимые молитвенники вместо допустимых леек для душа, тогда даже покладистый господин Буш, возможно, бы воспротивился, а если и нет, то мы бы услышали что-нибудь от защитников гражданских свобод. Но ничто в экономической науке не предполагает никакого основополагающего различия между предпочтением, отдаваемым «Книге общей молитвы», и предпочтением, отдаваемым мощной насадке-разбрызгивателю для душа. Наоборот, экономический образ мысли побуждает нас признать, что никакого фундаментального различия между ними нет.

Сторонники закона о лейках для душа утверждали, что закон против леек, расходующих слишком много воды, больше похож на закон против замусоривания, чем на закон, ущемляющий права религиозного меньшинства: он нужен для того, чтобы помешать отдельным эгоистичным личностям перекладывать издержки на других. Если господин Буш руководствовался этими соображениями, тогда — и не в первый раз в его жизни — он стал жертвой плохой экономической науки.