Стивен Дабнер - Фрикомыслие. Нестандартные подходы к решению проблем

Пусть успехи детей будут ободрением и нам. Когда в следующий раз у вас появится искушение сделать вид, будто вы знаете ответ на вопрос, скажите, не затягивая: «Я не знаю». И добавьте, разумеется: «Но, возможно, я могу это выяснить». И трудитесь изо всех сил, чтобы добиться этого. Вас может удивить реакция людей на такое признание, особенно когда через день или неделю вы появитесь с настоящим ответом.

Но даже если дело пойдет не очень удачно и, к примеру, начальник будет высмеивать ваше незнание или вы при всем старании так и не найдете ответа на поставленный вопрос, есть еще одно, стратегически важное преимущество в том, чтобы уметь сказать: «Я не знаю». Предположим, что вы уже несколько раз произносили вслух эти три слова. В следующий раз, когда вы окажетесь в затруднении, столкнувшись с вопросом, на который не можете ответить, действуйте по собственному усмотрению, придумайте что угодно – и люди поверят вам, потому что вы тот самый парень, который был достаточно сумасшедшим, чтобы признать свое незнание. В конце концов, не стоит переставать думать, даже если вы работаете в офисе.

Итак, вам понадобится определенная смелость, чтобы согласиться с тем, что вы не знаете всех ответов. Но нужна еще большая смелость, чтобы понять, что вы не знаете даже правильных вопросов. А если вы задаете неверные вопросы, то, вероятнее всего, получите и неверные ответы.

Задумайтесь о проблеме, которую вы действительно хотели бы решить. Избыточный вес, или изменение климата, или падение качества обучения в американских общественных школах… А теперь спросите себя, как вы пришли к осознанию проблемы и как вы ее формулируете. Скорее всего, ваша точка зрения по большей части сформирована средствами массовой информации.

У большинства людей нет времени и желания разбираться в сути значительных и сложных проблем. Мы склонны прислушиваться к тому, что говорят другие, и если их мнение близко нам, оно становится основой нашего восприятия проблемы. Более того, мы чаще всего обращаем внимание только на ту ее часть, которая беспокоит именно нас. К примеру, из-за того, что ваша бабушка была школьным учителем и вам кажется, что она относилась к своей работе гораздо серьезнее нынешних учителей, вам ненавистна идея школ, не соответствующих стандарту. Для вас очевидно, что все неурядицы в школах возникают из-за того, что там много плохих учителей.

Однако давайте рассмотрим эту проблему более внимательно. За попытками реформировать систему образования в США стоит множество теорий, которые ставят во главу угла различные факторы: размер школы, число учеников в классе, постоянство администрации, финансирование технологических новшеств и, конечно, уровень мастерства учителей. Не стоит доказывать, что хороший учитель лучше плохого учителя. Также верно и то, что средний уровень квалификации учителей 1в школе снизился с тех пор, как там работала ваша бабушка, – отчасти потому, что сейчас у умной женщины гораздо больше возможностей сделать карьеру 2. Более того, в некоторых странах – например, в Финляндии, Сингапуре и Южной Корее – учителей выбирают из лучших студентов колледжей, тогда как в Соединенных Штатах будущие учителя в период обучения занимают далеко не первые строчки в рейтинге успеваемости 3. Поэтому вполне возможно, что, говоря о школьной реформе, нужно в первую очередь обращать внимание на качество подготовки учителей.

Но огромное количество данных указывает на то, что успехи учеников в меньшей степени зависят от учителя; определяющим здесь является другой набор факторов. А именно как и сколько дети учатся у своих родителей, как упорно они работают дома и насколько родители привили детям желание учиться. Если недостает этого домашнего влияния, школа может сделать лишь то, что она может. Дети проводят в ней семь часов в день, 180 дней в году, то есть 22 % своего времени бодрствования. Причем не все это время отдано обучению – дети общаются, едят, переходят из класса в класс. Кроме того, первые три-четыре года жизни ребенок обычно общается только с родителями и никакой школы у него нет.

Но даже когда серьезные люди рассуждают о реформе образования, вы редко услышите в их речи слова о роли семьи в обучении ребенка и о том, насколько это влияет на его дальнейший успех 4. Во многом это происходит потому, что, говоря о «реформе образования», мы подразумеваем вопрос: «Что не так с нашими школами?» На самом же деле его следует сформулировать иначе: «Почему американские дети знают меньше 5, чем их сверстники из Эстонии и Польши?» Когда вы задаете другой вопрос, вы ищете ответ в другом месте.