Эдвард Уилсон - Будущее Земли - Наша планета в борьбе за жизнь

Рейнес: «Во всяком случае, я точно знаю, что здесь есть пумы, но их практически никто никогда не видел. Так что, может быть, и ягуарунди однажды тоже появятся. Будем надеяться».

Дух товарищества, думается, объясняется тем, что любого квалифицированного натуралиста даже с минимальными амбициями, проницательным взглядом и бесконечным запасом средства от комаров ждет практически бесчисленное количество открытий. В среднем даже на одну неделю упорного труда приходится столько открытий, что чувство удовлетворенности обеспечено любому. Это как забрасывать крючок с наживкой в кишащий сомами пруд где-нибудь в Луизиане — каждая попытка будет заканчиваться клевом. Сделайте три вдоха и просто вытяните добычу из воды. Почти каждая научная командировка в какую-нибудь глушь или экскурсия по коллекции какого-либо музея заканчивается достойным открытием в области естественнонаучной истории. При условии, разумеется, что вы имеете представление о видах, с которыми работаете.

Натуралисты, как и другие ученые, мечтают о великих открытиях, невообразимых находках и неуловимых призраках, которые сулят драгоценные моменты озарения. У нас тоже есть свои святые Граали, самыми известными из которых являются отсутствующие звенья эволюции: например, переходные формы между динозаврами и птицами, двоякодышащими рыбами и амфибиями, человекообразными обезьянами и людьми.

Не менее волнующе снова открывать виды организмов, которые считаются давно вымершими. И здесь я хочу вам рассказать об одной из моих излюбленных фантазий. В ней я плыву на байдарке по затопленной части пойменного леса — того самого, который окружает реку Чоктаватчи, пересекающую так называемый отросток штата Флорида и впадающую в Мексиканский залив. Вдруг где-то вверху раздается какой-то странно знакомый звук птичьего голоса «пит, пит», за которым следуют два быстрых удара клюва по твердой древесине. «Да это же…» — думаю, я. Но как такое может быть? Но вот же, я слышу. Значит, может. Почему нет?

Следующая сцена фантазии — влетает пара крупных дятлов и с шумом усаживается на ствол высохшего кипариса прямо над моей головой на высоте 6 м. Потом снова раздается звук двойного перестука — одна из птиц пытается достать из-под коры личинку жука.

Направляю бинокль вверх. Да, я не ошибся. Черные туловища и хвосты, сверкающее белое оперение внутренней стороны крыльев, ярко-красный хохолок особи мужского пола. Белоклювые королевские дятлы! «Но, — думаю я, — это же невозможно!» Может быть, я что-то путаю и в определителе были перечислены другие признаки. Но мне приходится поверить собственным глазам. Согласно проверенным данным, в последний раз белоклювого королевского дятла видели в 1944 г. в местности Сингер-Тракт в Луизиане. Я знаю об этом даже в своей фантазии. Я также помню, что тот случай, когда его будто бы видели на болоте в районе Биг-Вудс в Арканзасе в 2004 г., не был подтвержден: та птица оказалась хохлатой желной — их часто путают с белоклювым дятлом. Еще я помню, что несколько позже группа орнитологов сообщила о признаках наличия популяции белоклювых дятлов в лесах в пойме реки Чоктаватчи во Флориде, но самих птиц пока никому наблюдать не доводилось. Во всяком случае, до настоящего момента.

Но вернемся из мира грез в реальный мир. Через несколько лет после того, как группа орнитологов сообщила о следах белоклювых дятлов, я отправился в путешествие по Чоктаватчи. Это было очень увлекательно даже без белоклювых дятлов. Чоктаватчи — типичная для этого региона прибрежная река: густой субтропический пойменный лес, ведущие в никуда притоки, буйство самых разных форм жизни повсюду, несколько видов черепах — так называемые скутеры и ползуны, — соскальзывающих с ветвей поваленных деревьев и исчезающих из виду сразу, как вы к ним приближаетесь. Выше по реке с шумом ныряют аллигаторы, иногда довольно крупные.

Я знал, что шансы невелики, но втайне надеялся, что смогу сам увидеть белоклювого дятла. Сопровождавший меня М. Дэвис, крупный землевладелец и активный борец за сохранение дикой природы на побережье Мексиканского залива, который знал этот район как свои пять пальцев, был настроен весьма скептически. Он сказал мне: «Послушай, если бы я действительно хотел узнать, есть тут белоклювые дятлы или нет, я бы поднялся вверх по течению, поговорил бы с местными знатоками и предложил хорошую награду за доказательства существования популяции этих птиц. Разумеется, я не имею в виду мертвых дятлов».