Мэри Роуч - Обратная сторона космонавтики

Скотт — довольно крупный мужчина, ростом 196 сантиметра и спортивного телосложения. У него маленькие дети, в окружении которых его так легко себе представить: вот они сидят у него на коленях, а вот один из них взбирается ему на спину, словно карабкаясь по турникету, стоящему на детской площадке. Хотя по образованию Скотт — специалист по управлению отходами, но семь лет он разрабатывал в НАСА траектории полета ракет. Однако в один прекрасный день Вайнштайн вдруг понял, что хочет работать с людьми. И думаю, педагог он действительно хороший. Благодаря его доброжелательной и открытой манере общения, с ним, как ни с кем другим, легко заговорить на тему, о которой обычно принято молчать.

И это значит гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Экскреция в условиях невесомости — совсем нешуточное дело. Без гравитации простой процесс мочеиспускания может стать настоящим экстренным случаем, требующим введения катетера и унизительной радиоконсультации с авиационным врачом. «Когда находишься в космосе, сигналы тела воспринимаются совершенно по-другому», — говорит Вайнштайн. Там человек не чувствует привычной тяжести в мочевом пузыре, которая и служит ему сигналом. На Земле, когда мочевой пузырь наполняется, рецепторы растяжения сообщают об этом его хозяину, передавая сигнал все более настойчиво по мере наполнения полости. Но в невесомости урина не собирается на дне мочевого пузыря. Поверхностное натяжение заставляет ее растягиваться вдоль всей внутренней стенки органа. И человек получает сигнальный импульс только тогда, когда пузырь переполнен и его оболочка сильно натянута. А к этому времени жидкости может накопиться так много, что она перекроет клапан мочеиспускательного канала. Поэтому Вайнштайн советует астронавтам ходить в туалет по расписанию, даже если они и не слышат «зова природы». «То же самое можно сказать и о дефекации, — добавляет он, — при которой человек тоже не ощущает сигналов, к которым он привык на Земле».

Бройан и Вайнштайн предложили мне самой испробовать тренажер. Вайнштайн подошел к стене и нажал на выключатель, отчего тут же зажегся свет в раковине. Ведь, когда приседаешь, верхний свет заслоняется. «Итак, — говорит Вайнштайн, — вы попробуете сейчас сесть прямо и включить свет, смотрите, как это нужно делать».

Я спросила, когда именно нужно быть особенно внимательным — во время процесса или после. Бройан, по всей видимости, был немного шокирован: «Сюда нельзя испражняться». Он посмотрел на Вайнштайна, и в его брошенных мельком взглядах отчетливо читалось: «Боже мой! Она собиралась сделать это прямо на камеру !»

Клянусь, я даже и не думала об этом!

Вайнштайн же с неизменной вежливостью добавил: «Теоретически это можно сделать, но работникам лаборатории придется прийти сюда и все убрать».

«Мэри, это не рабочий туалет», — на всякий случай, для надежности, добавляет Бройан.

Случилось подобное лишь однажды, да и виновник тут же скрылся. «Меня еще тогда здесь не было, — говорит Вайнштайн. — Но если бы такое произошло при мне, я бы тут же вызвал охрану». На прощание он пожелал удачи, после чего они с Бройаном вышли и прикрыли за собою дверь.

Представьте, что вы нечаянно нажали на канал с порнофильмами и неожиданно увидели на экране себя любимых. Мой мозг пытается как-то проинтерпретировать поступающую в него информацию: Видите эту забавную куколку? Вот где у нее ротик… Что она говорит? Она говорит «ооооо-аааа-оооооо».

Когда Вайнштайн и Бройан вернулись, Вайнштайн признался, что сомневается, будто эти приспособления пользуются у астронавтов популярностью. «Насколько я понимаю, им просто не хочется видеть себя в этот момент и с этой стороны». Поэтому Вайнштайн предлагает другой метод «прицела»: расстояние между анусом и передней частью сидения должно равняться расстоянию от кончика среднего пальца до его большой костяшки.

Рядом с этим тренажером стоит хорошо оснащенный и рабочий стульчак, также предназначенный для использования на космическом шаттле. С виду он похож не на унитаз, а на навороченную стиральную машину с верхней загрузкой. И хотя это приспособление является точной копией того, что уже используется на борту шаттла, тренироваться на нем бесполезно. А все потому, что здесь, в Центре космических исследований имени Джонсона, действует сила гравитации, которая способствует так называемой сепарации. В невесомости же фекальные выделения никогда не становятся достаточно тяжелыми, чтобы оторваться и упасть вниз. В космическом туалете поток воздуха — это не просто заменитель воды в унитазе, это своего рода святой Грааль устранения отходов в невесомости, обеспечивающий хорошую сепарацию. Поток воздуха просто вытягивает вещество из организма астронавта.