Мэри Роуч - Обратная сторона космонавтики

По иронии судьбы, людьми, которым впервые пришлось переживать о том, как бы не захлебнуться в собственных рвотных массах, были не астронавты, а пациенты первых хирургов. Анестезия в виде четырех литров красного вина могла легко вызвать рвоту и одновременно с этим заблокировать кашлевые рефлексы. Это одна из причин, по которым сегодня пациентов фиксируют на операционном столе. На тот редкий случай, если желудок пациента оказывается полным перед операцией и может извергнуть свое содержимое прямо в операционной, у врачей есть специальный аспиратор. В случае с Хендриксом спасателям пришлось использовать «полуметровый отсос».

Но вам, конечно же, хочется узнать, каков самый большой диаметр аспиратора. В 1996 году четыре врача из Медицинского центра армии им. Мадигана, что в Форт-Левисе, штат Вашингтон, сравнили время, необходимое на то, чтобы очистить ротовую полость среднестатистического человека (90 миллилитров) от искусственных рвотных масс с помощью первого стандартного аспиратора и новой улучшенной модели с большим диаметром трубки. Последний, как сообщал «Американский журнал экстренной медицинской помощи», оказался в десять раз быстрее и менее вреден для легких.

Возможно, вам интересно, что ученые использовали вместо заменителя рвотной массы. Простой овощной суп компании «Прогрессо». На веб-сайте «Прогрессо» есть список медиа-источников, в которых упоминается их продукция. Среди прочих в списке упомянуты «Фуд энд Вайн», «Кукс иллюстрейтед» и «Консьюмер репортс», но по вполне понятным причинам «Американский журнал экстренной медицинской помощи» там не значится. Судя по веб-сайту компании, люди были бы шокированы, если бы узнали об экспериментах с супом. Ведь компания настолько высокого мнения о своей консервированной еде, что даже дает рекомендации относительно вин, наиболее выгодно подчеркивающих вкус ее продукции.

И вообще, был ли в действительности случай, когда астронавту стало плохо прямо в скафандре? Мне сообщили, что такое произошло со Швейкартом, но позднее мой источник отказался от своего утверждения. Чарльз Оуман сказал, что слышал только об одном таком случае, да и было все совсем несерьезно. Это случилось в переходном шлюзе Международной космической станции, когда астронавт готовился к «прогулке». Оуман не назвал имени несчастного, что не удивительно: астронавту до сих пор, наверное, неловко.

Хотя, пожалуй, не так сильно, как некогда Швейкарту. Как он потом вспоминал, все на «Аполлоне» считали, что «космическая болезнь — удел чайников». Сернан полностью с этим согласен: «Признать, что ты болен, — значит признать свою слабость. Признать не только перед публикой, другими астронавтами, но и перед врачами.» А они могут запретить тебе полеты вовсе. В своих мемуарах Сернан описывает, как его сильно укачивало на борту «Джемини-9», но как он изо всех сил старался, чтобы другие астронавты не относиться к нему как к «принцессе во время круиза».

Командир «Аполлона-8» Фрэнк Борман тоже скрывал свое недомогание. Пожалуй, первый камень бросил сам Швейкарт: «В корпусе астронавтов все знали, что Фрэнка тошнило и не раз, но. по некоторым своим соображениям он никогда бы в этом не признался». Так что шапочка с надписью «единственный американский астронавт, которого стошнило в космосе», по праву остается у Швейкарта. (Во время космических программ «Меркурий» и «Джемини» болезнь движения была не так распространена среди астронавтов; возможно, все оттого, что их капсулы были слишком уж тесными и подвигаться как следует в них не удавалось.) Намного позже Борман признался, что «на протяжении всего пути к Луне был болен как собака». [29] Насколько сильно это значит? Все зависит от собаки и от того, как она путешествует. Согласно исследованиям, проведенным в Университете Макгилла в 1940-х годах, 19 % собак не может укачать вообще. В одном эксперименте шестнадцать собак выгнали к озеру в очень плохую погоду. Только двух из них укачало в грузовике по дороге к озеру. Семерых стошнило в лодке, и только одну и в грузовике, и в лодке. Хотя в результате плаванья на лодке собаки и выглядели «грустными и откровенно несчастными» — возможно, не более несчастными, чем владельцы лодки и грузовика, — последующий эксперимент с большими качелями выявил гораздо больше склонных к болезни движения собак и «легкое впечатление того, что собакам это понравилось». Эксперимент проводился именно на собаках, потому что их уровень восприятия наиболее близок к человеческому. В целом в мире существует только два вида млекопитающих, не подверженных болезни движений, — это кролики и морские свинки.