Хелла Хассе - Сидр для бедняков

— Скорее, яблочно-зеленый, — сказала мама, стаскивая заштопанные перчатки, и сдерживаемый смех заклокотал у нее в груди.

Марта облокотилась о стол и потянулась к бутылке, которая вопреки назначению казалась ей порожней.

— Разве яблочное вино зеленого цвета?

— Сидр? Нет, конечно, — ответила мама уже своим обычным рассудительным тоном, — сидр всегда желтый.

Волшебное сверканье зелени и желтизны в предгрозовом пейзаже внезапно померкло. Солнце исчезло.

Машина дернулась и стала. Попытки Рейнира стронуть ее с места ни к чему не привели. Он и Марта вышли из автомобиля, и пыльный смерч едва не сбил их с ног. Повернувшись спиной к ветру, они открыли капот. Юбка Марты развевалась, как сорванный с мачты парус, песок хлестал по шее и по ногам. Метрах в десяти от них, на верхушке холма, возвышался тополь, будто грозный восклицательный знак. Ствол скрипел, листва металась во все стороны.

— Самим нам не управиться, — сказал Рейнир. — Тут требуется специалист. Я не знаю, что стряслось с машиной.

— Но до Амьена еще далеко, — возразила Марта, медленно оглядывая пустынную, казалось, местность. — А жилья здесь не видно.

— Поблизости непременно должна быть деревня.

— Напрасно мы свернули с шоссе.

— Теперь уже поздно говорить об этом, — саркастически заметил Рейнир и достал из машины карту, которую ветер сразу же начал рвать у него из рук.

— Осторожней, Рейнир. — Марта шагнула к нему, желая удержать трепыхавшуюся карту, и вдруг поняла, что этого делать не следовало. Рейнир прищурился и, поджав губы, бросил ей карту.

— Не надо так! — просительно сказала Марта, присела рядом и осторожно коснулась его руки. А он проворчал с издевкой:

— Испугалась, что я попорчу карту твоего Пауля?

— Я ведь ничего такого не сказала.

— Но именно это ты имела в виду. Не так ли?

— Рейнир, — сказала Марта, — ради бога, давай разъедемся по домам.

— Тебе уже надоело?

— Мы, очевидно, слишком долго были в разлуке.

— Конечно, ты очень изменилась.

— Не только я…

— Не надо, Марта.

Его неожиданно уступчивый тон встревожил Марту сильнее, чем мимолетная вспышка ярости. Она закрыла лицо одеревеневшими руками. Рядом сидел чужой человек, чужим он был и в Антверпене, прошлой ночью. «Неужели год разлуки так много значит?» — подумала она с отчаянием.

Зигзаги молний рассекли нависшие над холмами тучи.

— Не можем мы здесь оставаться. — Марта смахнула слезы и расстелила на коленях карту. — Здесь указано много поселков, но беда в том, что я не знаю, где мы находимся.

— Марта! — Рейнир повернулся к ней и прижался лбом к ее виску. Так они просидели несколько минут, глядя на карту и ничего не видя. — Нам всучили бракованную машину, — пробормотал он наконец.

В Амстердаме он сгорал от нетерпения: уехать, уехать во что бы то ни стало! — забежал в первый попавшийся пункт проката машин. Не хотел признаться себе, что из этой поездки, из этого бегства, может, ничего и не получится. В гараже нашлась только одна свободная машина, и он нанял ее, понимая, что шансов достать другую, получше, на этой неделе не предвидится. Рейнир находился в подавленном состоянии и чувствовал, что будет еще хуже, если ждать и откладывать. Кроме того, он решил поставить Марту перед фактом: «Ты едешь со мной» — и увез ее, гордый собственной настойчивостью и оперативностью. Действовать решительно — только в этом он видел свое спасение. Ведь смог же он подчинить своей воле жену, от которой бежал, и Марту, которую увозил с собой. До самого Антверпена он тешил себя иллюзией, что управляет не только машиной, но и своей судьбой. Но уже на следующий день обстоятельства словно сговорились лишить его этой уверенности. И вот теперь они оба сидят в неисправной машине, до смешного беспомощные перед надвигающейся бурей. От Марты никакой поддержки. Рейниру хотелось видеть ее беспечной, заразиться ее беззаботностью, а она сидела пассивная и равнодушная ко всему. Попытка примирения, которую он только что предпринял, опять вызвала у него чувство досады, ему казалось, будто Марта заранее предвидела все те злоключения, что постигнут их во время поездки. Он выпустил ее и схватил сумку с инструментами. Сквозь пыльное, усеянное мертвыми насекомыми ветровое стекло Марта видела, как он опять склонился над мотором. По его растерянному лицу было заметно, что он не знает, как быть, и тут уж Марта испугалась, выскочила из машины и закричала изо всех сил, стараясь заглушить вой ветра: