Абсолютное Дао.Беседы о «Дао Де Цзин» т.1

Я говорю им: для начала не раскаивайтесь. Не раскаивайтесь – по крайней мере, это вы можете сделать. Идите в гнев, идите в него тотально и не раскаивайтесь. Не сожалейте об этом. Вы чувствуете гнев – примите тот факт, что гнев является частью вашей природы. И будьте тотальны в нем. Не раскаивайтесь, потому что раскаяние не позволит вам раскрыться полностью, что-то останется утаенным. Та часть, которая остается внутри и никак не выражается, становится ядовитой, она растет, как раковая опухоль. Она наложит отпечаток на всю вашу жизнь. Будьте в гневе, и позвольте этому явлению стать настолько тотальным, что вы могли бы сказать: «Я не был в гневе, я был гневом». И тогда не остается никого, кто мог бы посмотреть на это – вы становитесь гневом. Это превратится в огонь, адский огонь.

Вы будете испытывать сильное страдание, но так и должно быть. И может быть, однажды побывав в этом адском пламени, вы станете настолько бдительными, что вам больше не нужно будет принимать никаких решений относительно гнева. Само переживание гнева решит все за вас – вы больше никогда не соприкоснетесь с ним. Это не значит, что вы поклянетесь больше никогда не впадать в гнев, что вы пойдете в церковь, исповедуетесь и покаетесь... От этого люди тоже начинают получать удовольствие: им нравится раскаиваться.

Я слышал, что одна женщина семь раз приходила к священнику в церковь, чтобы покаяться в одном грехе. Даже священник был удивлен, потому что она все время говорила об одном и том же: что она занималась любовью с мужчиной, за которым она не была замужем.

Священник поинтересовался:

– Вы совершили этот грех один раз или семь?

Женщина ответила:

– Один.

Тогда священник спросил:

– Почему же вы продолжаете говорить об этом снова и снова? Вы уже исповедались семь раз.

– Мне нравится говорить об этом, – сказала женщина. – Даже думать об этом – так прекрасно!

Даже в воображении, на исповеди у священника...

Люди получают удовольствие даже от покаяния, от исповеди. Они могут даже преувеличивать – так мне кажется. «Исповедь блаженного Августина», например, представляется преувеличением; кажется, что он получает удовольствие от признаний. Сама идея о совершении такого огромного количества грехов выглядит очень привлекательной. Если говорить об Индии, то автобиография Ганди воспринимается как преувеличение. Он без конца рассказывает о своих грехах, видимо, он тоже получает от этого удовольствие. Сейчас психологи говорят, что есть люди, которые чрезмерно преувеличивают свои грехи, чтобы затем, на этом фоне, выглядеть великими святыми. Они не просто перестали совершать обычные грехи – они были такими великими грешниками, а теперь они стали такими великими святыми! Такая огромная дистанция, такая великая революция!

Только великий грешник может стать великим святым – как может им стать обычный грешник? Вы выкурили сигарету – не думаете же вы, что можете после этого стать Августином или Ганди. Или вы посмотрели на женщину, и у вас появилась похоть – и это все? Это не поможет, материала недостаточно. Вы не можете сотворить великого святого из скромного грешника – вам придется стать великим грешником.

Поэтому нельзя верить людям, которые пишут автобиографии. Я прочел, наверное, тысячи автобиографий, и вот мое наблюдение: ни один жанр литературы не содержит столько вымысла, сколько автобиографии. Автобиография – самый фантастический жанр. Все автобиографии выдуманы. Автор либо восхваляет себя, либо осуждает, но ни то ни другое не похоже на правду, потому что выглядит слишком необычным. Эго не может довольствоваться своей ординарностью.

Как-то Ринзая спросили: «Чем ты занимаешься? Какова твоя практика, какова твоя садхана ?»

И он ответил так просто... Как можно написать об этом автобиографию? Он сказал «Когда я голоден, я ем, а когда я хочу спать, я ложусь спать – и это все».

Как можно из этого создать автобиографию? Риндзай не выглядит святым. Что это за святой?

Когда Ринзай умер, один из его учеников давал наставление в монастыре. Среди слушающих был чело­век, который принадлежал к другой секте; он завидовал тому, что так много людей пришли послушать ученика Ринзая.

Он встал и сказал:

– Всего один вопрос. Ты так много говоришь о своем мастере. Но мой мастер действительно велик, он сотворил тысячи чудес. Я видел их своими собственными глазами: он стоял на берегу реки, а это происходило в сезон дождей, река разлилась очень широко. А на другом берегу реки стоял его ученик с тетрадью. На одном берегу мой мастер писал своим карандашом, а на другом берегу написанное появлялось в тетради ученика. Можешь ли ты сказать что-нибудь о своем мастере, какие чудеса он совершал?