Виктор Крескин - Русская Матрёшка - Праздьнъ в традиции. Часть II - от дня Даждьбога до Масленицы

Отзвуки древних обрядов, посвященных Земле, со временем закрепились за церковным праздником Успения (28 августа в современном стиле). Там, где сохранились смутные воспоминания о священном для народной традиции месте, успенские молебны проводили у "чудоявленных" там икон, перед бывшими изваяниями, превратившимся за столетия в "столбы": "Дак иконку нашли на каком мисти – дак туто-ка поставили стоубики да иконку было врезали – дак сколько годов ходили, молилиси" (57, с. 54). Целенаправленное уничтожение святынь народной веры было повсеместным явлением на Руси: "Ревность пастырей Церкви истребляла капища и кумиры отечественных богов…" (Снегирев И.М.: 117, с. 7), но этого было недостаточно. В традиционных для народа местах поклонений христианство ставило церкви и часовни, там же "чудесным" образом являлись иконы: "Потом Владимир повелел рубить церкви и ставить их на тех местах, где раньше стояли кумиры" (Гальковский Н.М.: 118, с. 123). Со времен борьбы с "язычеством" ритуалы сохранились, но переместились в "дозволенное" место – в церковь, а обращения к Богине Мокоши заменились молениями христианским святым. "Напомним, что в преддверии праздника особое почтение направлялось Пятнице накануне Успения. Кроме ряда запретов на женские работы, в этот день практически повсеместно происходило водосвятье у источников: колодцев, родников, озер, рек" (Фаминицын А.С.: 89, с. 669). На Вологодчине день Успения ещё в начале прошлого века отмечали молебнами непосредственно на полях. При этом место оформлялось по подобию "временного" капища – поклонение направлялось к срубленным и установленным в поле берёзам: "А Успенская была, тоже молебствовали, Успеньёв день. Дак в разных полях. Вот в том поле опе́ть всё молебствовали в Успеньёв день. Вот трое берёз нанесут да наставят, да икону привезут" (57, с. 53).

Закрытые для народных обрядов и увеселений успенским постом (с 14 по 27 августа в современном стиле) дни чествования славянских Богов, в церковный день Успения как бы "получали" возможность их проведения. "Христианские персонажи легко сливались с архаичными языческими рожаницами, что и позволяло широко праздновать древнее благодарственное моление под прикрытием церковных обрядов" (Рыбаков Б.А.: 120, с. 469).

После совершения всех ритуалов на земле и в святых местах и торжественного вноса последнего снопа в деревню женщинами в сопровождении ряженых, праздник продолжается с включением всей общины. "В общее празднично-увеселительное действо включались архаичные формы обрядности: ряженье, ритуальные бесчинства, шествия с пением песен, круговые пляски и хороводы" (68, с. 65, Псков). Как мы уже отметили, "Спас", как праздник первого Снопа и первого урожая Хлеба, только один, свой для разных регионов в зависимости от срока начала работ. Дожинальные ритуалы проводятся на всех этапах полевых работ, а заключительные Пожинки (Дожинки), как начало праздника Урожая, "Закрытия Земли" – после того, как весь урожай собран с полей. Благодарение за собранный урожай зерновых, ритуалы замыкания Земли – это один праздник, но совершавшийся в разное время. Важно и то, что сама церковная дата – 28 августа (в новом стиле) – не означала именно обязательности окончания жатвы. Во многих регионах она была промежуточной, не совпадающей с окончанием полевых работ: "15 августа крестьяне молились "Успенью-Матушке" о помощи в окончании уборки и молотьбы урожая" (Токарев С.А.: 122, с. 119). В Сибири, например, жатву иногда заканчивали к "Воздвиженью" (14/27 сентября).

"Конские праздники"конца августа-начала сентября связаны с чествованием Великой Богини в переходное время от весенне-летнего периода к осенне-зимнему. Кони (или всадники на конях), расположенные по обе стороны от неё, есть две части одного целого: верха и низа, дня и ночи, мира небесного и мира хтонического. Она, Мать-Рожаница, обеспечивает согласованность времён и преемственность Божественного покровительства над Землей. Праматерь, Природа, переходит в стареющую, увядающую фазу, меняя мир и меняясь сама. С этого времени мир начнет погружаться во тьму, которая рассеется только к Возрождению.

Связь конских праздников в переходный период, только как с небесными (солнечными) или только хтоническими (земными) Божествами, как и с какими-либо "близнецами", не просматривается нигде. По замечанию Смирнова Ю.И.: "…в очень скупых упоминаниях Русских исследователей не встречается фактов, которые позволяли бы связать этот обычай [конские праздники на Флора и Лавра] с культом солнца… Наиболее обстоятельно связь культа Коня с культом Солнца рассматривалась в книге А.С. Фаминцына "Божества древних славян" (1884). Книга … весьма насыщена домыслами автора, призванными возместить отсутствие реального материала" (126, с. 249). Такое же двойственное отношение к всадникам (коням) выразил А. Голан: "Причастность божественных близнецов к лошадям свидетельствует о том, что они мыслились связанными либо с солнечным божеством, либо с владыкой преисподней (ведь образ коня имел это двоякое значение)" (127, с. 133). Кроме этого, и сами кони, изображавшиеся разными цветами (красный и белый, черный и белый), указывают "на некую дифференцированность этих образов, существование каких-то признаков, отличающих их друг от друга при всём их функциональном сходстве" (Бесков А.А.: 125, с. 110). Иконописцы дублировали смысл и содержание обряда осеннего перехода управления всемирьем от солнечных Божеств к хтоническим, но образ Великой Богини при этом намеренно был удален. "Флоръ и Лавръ изображаются получающими подъ свое покровительство лошадей отъ архангела Михаила" (Успенский Д.И.: "Народныя верованія въ церковной живописи": 130, с. 79).