Мирабай Старр - Неукротимое милосердие. Откровения женщин-мистиков из разных культур и времен

Полезно включить в свой распорядок какую-либо дисциплинирующую практику, например медитацию или молитву. Пребывание в тишине – наш волшебный ковер, помогающий нам не отождествлять себя со всякой невротической мыслью, с каждым волнующим отвлечением внимания. Если мы намеренно встраиваем в распорядок дня время для благоговения или тишины, то мы практикуем в и дение глазами любви. С каждым разом нам все лучше удается видеть вокруг себя одну любовь. Вы можете провести всего двадцать минут, медитируя на мягкой подстилке, а можете и побродить по пляжу в одиночестве. Можете преклонить колени в церкви или мечети либо же просто внимательно следить за дыханием.

От состояния измененного сознания к опустошенному уму

Я занималась медитативными практиками несколько десятилетий, пока не нашла свой путь домой – путь женского созерцания. Я начала его поиски в четырнадцать лет. Первоначально я следовала в этом мужскому подходу: главное – сломить эго и отвлечься от своего тела. Моя цель была в отделении себя от материального и путешествия в астральные сферы – такой подход вполне согласовывался с подростковым увлечением трансцендентальным. Я была довольно-таки эмоциональным тинейджером (наверно, как и вы). И когда я приступила к формальному изучению и практике разных способов медитации, то уже встретилась со множеством смертей – из самых важных событий назову кончину старшего брата и моего первого парня. Кроме того, на меня порой внезапно накатывало состояние измененного сознания (скорее всего, это было вызвано случайным приемом ЛСД на вечеринке в мои тринадцать лет) – эти переживания ошеломляли меня, вызывали оцепенение и страх.

Со всем этим я справлялась при помощи поэзии – читала стихотворения и их записывала. Я придумывала простые мелодии в минорном ключе и пела сама себе, спрятавшись в тальнике на берегу реки Хондо рядом с домом в моем городке Таос в штате Нью-Мексико. Эти немудреные песни вызывали у меня слезы. Я рисовала в альбоме абстрактные автопортреты в профиль. Изображала себя с огромными грустными глазами, как бы говорящими о глубокой мудрости. В общем, я была идеальным кандидатом для разного рода духовных обманов.

Конечно, тут же появился шарлатан и убедил меня, что состояние ужасной разобщенности на самом деле говорит о грядущем просветлении. Нужен лишь кто-то, кто разовьет мою святость, и (самое удивительное!) он как раз и есть этот человек. Он уговорил меня уйти из дома и переехать к нему в коммуну в горах, где бы он занялся моим пробуждением. Хотя мне еще не было пятнадцати лет, родители дали на это согласие. Это случилось в 1970-е, в самый расцвет контркультурного движения, когда под сомнение ставились традиционные и социальные структуры и представления, например о незыблемости семьи. Вдобавок меня увлекало желание постичь Бога, и мои родители (а их увлекали их собственные желания) верили мне.

Мой учитель будил меня в холодной избушке в три часа утра («час святых и учителей», как он объяснял) и сопровождал в небольшую келью из необожженного кирпича. Там я неукоснительно практиковала дыхание йогинов. На время я теряла сознание, он укутывал меня одеялом и удерживал, пока я, дрожа, не возвращалась в тело.

Я медитировала. Медитировала по утрам до занятий и вечером до ужина. Медитировала, когда ложилась спать и когда просыпалась ночью. У меня были видения. Я видела различные цвета, слышала диковинную музыку и вспоминала прошлые жизни. Я пронзила покровы майи и пережила все, что могла испытать через чувства как иллюзию. А затем позволила учителю вступить со мной в сексуальные отношения, так как, согласно его убеждениям, это было важным элементом моего освобождения, а потому и освобождения всех живых существ.

Как вы сами видите, во всем этом было много совершенно неправильного. В первую очередь сексуальное принуждение. Значительную часть зрелой жизни я потратила на то, чтобы исцелиться от его последствий. Я поддерживала девушек и женщин в возвращении права самим распоряжаться своими телами. Но это не главное, на что я хочу обратить ваше внимание. Пока мне промывали мозги и убеждали отдать свое тело мужчине, которому оно не принадлежало, я уже вполне воспринимала тело как иллюзию, над которой нужно вознестись. И билетом в такую блаженную трансцендентность стала медитация. Сев в определенную позу и закрыв глаза, используя мантры и визуализации, я вышла на трассу сознания, вытянула руку с поднятым большим пальцем и ловила попутки до границ космоса. Я прорвалась в плоскость сознания, где меня поджидали разного рода сверхъестественные приключения, повергая в прах маленькое надоедливое тело. Как я полагала, это и подразумевало под собой духовность.