Иустин Челийский - Философские обрывы

Гуманизм просто следует своей специфической логике, когда отрицает Бога, ибо он провозгласил в качестве Бога – человека. Акосмизм есть самое естественное и самое логическое следствие атеизма. Ибо человек, который сознательно отрицает Бога, мог бы не закончить отрицанием мира и человека только в том случае, если бы он мог осмыслить и оправдать мир и человека. А то, что это для него невозможно, человек неопровержимо показал и доказал разными способами.

Человек любит быть богом. Это показывает гуманизм. Но никто из богов не скомпрометировал себя так страшно, как человекобог. Он не смог осмыслить ни смерть, ни страдание, ни жизнь. Может ли тогда человек быть спокоен и доволен с таким богом? Не ощущает ли человек, как пиявка смерти жадно пьет зеницу его души, и каждой души? И вы еще гордитесь человеком!

Тот, кто оградил себя человеком, никогда не обретет ни покоя своего, ни мира мятежному уму своему: никогда не достигнет он тихой пристани. Все пути человеческие стекаются к могиле: в ней сливаются, в ней остаются, в ней завершаются; в ней все перекрестки остаются нераскрещенными. Только здесь человек ощущает немощь своего разума, и своей воли, и своего сердца. Немощь и банкротство. И это банкротство заставляет его идти дальше человека, выше человека, к высшему и сильнейшему по сравнению с человеком существу: ко Всесуществу, Всесмыслу и Всеосмыслителю. Тогда он болезненно и сильно ощущает, что человек есть нечто, что необходимо довершить, дополнить. Человек начат, но не довершен. Все человеческое стремится к прогрессу, к знанию; все его стремление к чему-то, что над человеком и вокруг человека, показывает, что человек, оставаясь собой и только при своей природе, – не достаточен для себя и неудовлетворен собой. Он есть «стрела устремленная» к другому берегу, к другому человеку, полному и цельному: к Богочеловеку.

Как же человеку довершить себя? Не есть ли он Скадар-на-Бояне [18] Скадар-на-Бояне – бывший сербский город, находящийся ныне на территории Албании. В эпической поэме «Построение Скадра» повествуется, что в начале стройки все, что мастера созидали за день, ночью разрушала вила (русалка). Русалка потребовала, чтобы в стену фундамента была замурована жена одного из трех братьев-строителей. Требование было выполнено, и город построен. Человек без Христа, говорит о. Иустин своим сравнением, похож на такой город: он не может достроить себя сам, если не положит в основание фундамента Христа. – Прим. перев. [Русский перевод поэмы см.: Сербский эпос / Сост., вступ. статья и коммент. Н. И. Кравцова. В 2 т. М., i960. Т. 1. С. 56–63.] бесконечности? Все, что он созидает днем, кто-то разрушает ночью. Нежелание, чтобы человек довершил себя, достроил, – означает отказ от прогресса, от выхода из отчаяния, из скепсиса, из солипсического ада. Это нежелание исходит от побежденного гуманизма.

Гуманизм тяжко утомил и отчаянно разочаровал человека. Европейский человек устал от идолопоклонства. Измучив человека до ужаса, гуманизм испустил дух в небывалом безумии: европейской войне. И оставил европейского человека на кладбище, на европейском кладбище. И он – уставший от бедствий, нагруженный тяжким бременем экзистенции, подавленный европейским кладбищем – рыдает и ждет, чтобы кто-нибудь дал ему отдых и освободил от тяжкого бремени. И пока он, сокрушенный, рыдает и ждет, над европейским кладбищем звучит кроткий и благой призыв Богочеловека: Придите ко Мне, вси труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11:28–30). – Так благой и единственно истинный Человеколюбец призывает к себе несчастного европейского человека. Услышит ли он Его? Услышит ли? Услышит ли?

Против нашей планеты существует какой-то космический заговор, ибо нигде во вселенной не умирают, кроме как на земле. Остров смерти, единственный остров смерти, на котором умирают, – это угрюмая звезда наша. А за ней, вокруг нее и под ней вращаются бесчисленные миллиарды звезд, на которых нет смерти, на которых не умирают. Бездна смерти со всех сторон окружает нашу планету. Есть ли путь, который начинается на земле и не срывается в пропасть смерти? Есть ли существо, которое может избежать смерти на земле? Все умирают, всё умирает на этом жутком острове смерти. Нет печальней судьбы, чем земная судьба, нет трагедии отчаяннее, чем трагедия человеческая.