Алексей Монастырюк - От сокола до орла

Отдельного вопроса стоит упоминание о братьях Рюрика – Синеусе и Труворе. Лев Гумилев в своей самой известной книге от «Руси до России» предложил другой вариант прочтения летописи.

«Существует легенда о двух братьях Рюрика, Синеусе и Труворе, возникшая в результате непонимания слов летописи: «Рюрик, его родственники (sine hus) и дружинники (thru voring)».

Рюрик сел в Ладоге и, тем самым, сделал ее нашей первой столицей. Позднее князь перебрался в Новгород, где, расширив свои властные полномочия и возможности, был вынужден подавить вспыхнувшее восстание недовольного Вадима Храброго.

Завершая вопрос о причинах приглашения Рюрика с братьями или Рюрика с родственниками и дружиной приведем цитату из «Краткого курса по русской истории» В. О. Ключевского:

«Предание говорит, что князья-братья, как только уселись на своих местах, начали «города рубить и воевать всюду». Значит, они призваны были оборонять туземцев от каких-то внешних врагов, как защитники населения и охранители границ».

Главным образом Рюрик показал себя как защитник земель и торговли. Его бояре Аскольд и Дир отпросились у князя на юг в Киев с колонизаторской миссией.

В Киеве братья пришлись ко двору. Единовластия и сопоставимой с ними силы не было. Ореол Рюрика витал над братьями. Освоившись на юге, Аскольд и Дир, то ли по собственной инициативе, то ли по санкции Рюрика отправились на 200 судах к Царьграду.

Этот первый поход, как и все последующие был продиктован не грабительскими и уж тем более не захватническими целями, а стремлением повысить наш престиж в глазах греков и отстоять для русских купцов наиболее выгодные условия. Одно из таких условий более проходное место на рынке, как в современном магазине, около касс, в то время ближе к основному входу.

Время для похода на Константинополь было выбрано удачное. Наша разведка сработала на отлично. В Царьграде остался лишь небольшой гарнизон против наших 6–8 тысяч бойцов из расчета 30–40 человек на 1 ладью.

Византийцы взмолились о спасении. Одному из молящихся во время литургии явилась Богородица, которая держала плат над молящимися. Этот образ мы хорошо знаем по иконе Праздника Покрова Пресвятой Богородицы, который через двести лет был установлен князем Андреем Боголюбским. В честь этого Праздника князь построил знаменитые Покрова на Нерли.

Возвращаемся в Царьград. О видении Богородицы прихожанину во время службы стало известно патриарху. Патриарх Фотий с крестным ходом направился от Влахернского храма к морю, держа в руках тот самый плат (накидку) Пресвятой Богородицы, которую она носила при жизни.

Подойдя к морю, где стояли русские ладьи с десантом, патриарх опустил накидку в море. Все это священнодействие происходило на глазах русских. Поднялся ветер. И море, которое было спокойно, стоял штиль, вдруг начало волноваться, а следом разыгрался шторм и разметал русские корабли по гавани. В основном все люди и лодки потонули, лишь некоторым удалось спастись. В их числе князьям Аскольду и Диру.

Потрясенные увиденным, князья по возвращении домой в Киев, отправили в Царьград послов с просьбой прислать им священника, чтобы он их крестил.

Перед тем как описать дальнейшие события, оглянемся назад и оценим поступки греков. Мирянину является Богородица с платом в руках. Патриарх верит в явление, анализирует его. А дальше не ждет чуда, а действует, становится соучастником чуда. Берет реликвию из храма – накидку Пресвятой Богородицы – и с крестным ходом выносит ее на берег, а затем погружает в соленое море, где русские ладьи готовятся к высадке. Реликвию в соленое море! Такая решительность идет от уверенности, знания, что Бог есть. Вот пример, деятельной веры. Не сидеть и ждать чуда, а сотворить его вместе с Богом.

Возвращаемся к Аскольду и Диру, а точнее их просьбе совершить в Киеве обряд крещения.

Греки, конечно, согласились. Прислали священника. Есть даже версия, что в Киев с миссией прибыл кто-то из братьев Кирилл или Мефодий. К моменту появления священника то ли сомнения появились у князей, то ли дружина стала роптать. Словом, священнику предложили сделку, что если он свою книгу – Евангелие – положит в огонь и она не сгорит, то тогда князья и все желающие согласятся креститься.

Русские развели костер, где уже стояло Евангелие. Огромный. На всю ночь. Костер горел долго. Все это время отче молился. Здесь стоит сказать, что древние книги, которые можно увидеть в музеях, имели твердые обложки, которые не только защищали с внешней стороны, но с помощью застежек крепко сжимали листы книги, как раз для того, чтобы на некоторое время сохранить от огня успеть вынести книгу из горящего дома. В огне, конечно, даже такие обложки не спасали.