Иеромонах Аммун (Бишкис) - Спасайтесь о Господе! Ваш богомолец Е.А. Наставления святителя Афанасия (Сахарова) исповедника, епископа Ковровского о спасении

Психолог Хэролд Литл указывает на три предпосылки к формированию привычки. Первая предпосылка – это пластичность сознания, т.е. способность при необходимости к изменению. И, соответственно, как любая характеристика, она у людей может быть разной.

Вторая предпосылка к рождению привычки – это повторение. Чем чаще вы повторяете то или иное неважно что – действие или слово – тем быстрее оно войдёт в ваш повседневный ритм.

Третий фактор, благодаря которому на свет может появиться новая привычка, – это позитивные эмоции, которым вы при этом получаете.

Обладатель Пулитцеровской премии, американский журналист Чарльз Дахигг предложил термин «Петля привычки». Согласно его мнению, любая привычка состоит из определенной последовательности, называемой петлей привычки. Эта петля содержит три неизменные части:

сигнал (триггер);

шаблон (рутина);

награда.

Сигнал

Первый компонент – сигнал, или триггер. Это единственное, что улавливает ваше сознание непосредственно перед тем, как вы совершите привычное действие. Плохое настроение, определенное время дня или льющаяся из радиоприемника песенка – в общем, все что угодно может быть «спусковым механизмом». Триггер является таким механизмом, он заставляет вас начать действие.

Шаблон

Вторая часть – это шаблон, который и есть ваша привычка. Определенному сигналу соответствует определенное «шаблонное» действие.

Награда

После выполнения рутины всегда следует награда. Эта награда может быть любой: снятие напряжения, удовольствие от сладкого или отвлекающее от стресса впечатление. Не имеет значение, какова конкретно ваша награда, важно лишь, что она подпитывает определенную тягу или желание. Стадия «награда» стабилизирует всю петлю, так как именно она побуждает вас действовать по сигналу каждый раз, снова запуская цикл.

Митрополит Евлогий (Георгиевский), упокоившийся на русском кладбище, что на улице Лео-Лагранж во французском городке Сент-Женевьев-де-Буа, вспоминал о посещении, во дни своих скитаний во время гражданской войны в России, резиденции Вселенского Православия в Константинополе: «Митрополит Антоний, я, архиепископ Анастасий и епископ Никодим побывали и в Фанаре у местоблюстителя патриаршего престола митрополита Дорофея. Прием был официальный. Нас провели в зал, где мы были встречены митрополитом Дорофеем в окружении членов Синода. Отсюда все перешли в гостиную, и нам было предложено угощение: сначала «глики» – варенье с холодной водой, затем кофе в крошечных чашечках и, наконец, сигары. От курения, – столь не соответствующего, нашему сану угощения, – мы отказались, а греческие архиереи, смеясь над нашим чураньем табака, дружно все закурили. Прием длился минут пятнадцать-двадцать».

Курящие члены Синода? Б-р-р, – скажет любой русский человек. А у тех греческих архиереев это было настолько укоренившейся привычкой, что неприятие ее другими, вызывало у них надменный смех.

Но, важно не осуждать!

И не только потому, что любое осуждение само по себе греховно, но и потому, что Бог руководствует в этом деле своей божественной логикой.

Святитель Афанасий Ковровский указывал, что « неполезных привычек много у всех нас, но я твердо верю в безмерное Божие милосердие. Помните сказание, как Богоматерь явилась одному игумену и сказала: «Пойди, подбери за оградой мою свинью, а то замерзнет». Пошел игумен – а там пьяненький послушник. Только за то, что он при всех грехах своих и недостатках хотел быть в стаде Божием, – Богоматерь печется о нем ».

Но привычки бывают и такие, которые отвращают нас от стада Божия. Любимый каждым русским человеком, поэт и актер Владимир Высоцкий за всю свою недолгую жизнь, написал более 600 песен, около 100 стихотворений. В одном из них поэт признался:

У меня запой от одиночества —

По ночам я слышу голоса…

Слышу вдруг зовут меня по отчеству,

Глянул – чёрт. Вот это чудеса!

Чёрт мне строил рожи и моргал,

А я ему тихонечко сказал:

«Я, брат, коньяком напился вот уж как!

Но ты, наверно, пьёшь денатурат…

Слушай, чёрт-чертяка-чёртик-чёртушка,

Сядь со мной – я очень буду рад…

Чёрт за обе щёки хлеб уписывал,

Брезговать не стал и коньяком.

Кончился коньяк – не пропадём:

Съездим к трём вокзалам и возьмём.

Вообще, в его произведениях очень часто поминается рогатый. Делал, возможно, это поэт для придания своим строкам особой разнузданной изюминки. Допустимо считать, что сам он так рассуждал, но основывался, в принципе, на известной человеческой привычке то и дело «чертыхаться». Но вместе с этим – это была и его «плата» за помощь, которая считается «свыше», но правильнее бы ее назвать «снизу», поплатился. Сердце красотки Марины Влади сумел покорить, но в год советской олимпиады, когда в «зачищенной» Москве стало совсем напряженно с наркотой, сыграл «в ящик», как считают многие то ли от передозы, то ли от некачественного зелья.