Иеромонах Аммун (Бишкис) - Спасайтесь о Господе! Ваш богомолец Е.А. Наставления святителя Афанасия (Сахарова) исповедника, епископа Ковровского о спасении

Норвежский философ Ларс Свендсен рассуждая о проблеме зла в современном мире писал: «Сейчас оно (зло) является не только серьезной проблемой, но обладает ни много ни мало, притягательностью. Зло превратилось в нечто иное и вследствие этого действует как противовес скучной повседневности. Быть злым – «нормально». Но мы отказываемся признавать зло в себе. Зло всегда в «других»».

И, как следствие, часто человек встает на путь явного или завуалированного оправдания зла. Зло как факт признается, но лишь в свете оправдывающих его причин. Свендсен констатирует: «Представление о зле тонет в научных спорах. Преступления людей считаются не грехом, а следствием неких причин. В исследованиях жизни Гитлера приводится масса причин, таких, как отношения с отцом в годы детства, позднее – любовь к племяннице Гели Раубаль или комплекс неполноценности из-за физических недостатков (в первую очередь сомнительное утверждение, что у Гитлера было одно яичко). Подбор причин зависит от конкретного исследователя – речь может идти обо всем, начиная с генов и личной химии и заканчивая социальными условиями и политическими идеологиями».

Слово зло (злоба) в письмах святителя встречается один раз. Находясь в сталинском лагере, святитель сетует в письме к своему духовному чаду: « даже и здесь, при совершенно беспричинной злобе одних я часто вижу чрезвычайно трогающее и много утешающее доброе отношение других ».

За полвека до философа святитель Афанасий высказал практически схожее определение: беспричинное зло как противовес повседневности.

Что же такое зло? Определений предложено немало. Мы обратим наше внимание на следующее: схиархимандрит Гавриил (Бунге), комментируя труды Евгария Понтийского указывает, что Евгарий «рассматривает зло как «псевдо-существование», ибо зло не есть субстанция, но отсутствие добра».

Труды Евгария малоизвестны у нас в России и также мало известны в Европе и в Америке. Для того же Свендсена, теологическое определение понятия зла не идет дальше представлений Августина Иппонийского, чьи идеи прочно вошли в базис католического схоластического богословия. Евгарий же восточный теолог, систематизировавший учение восточных богословов и египетских пустынников.

Итак, зло – это псевдо-существование. И, возможно, в этом и есть его привлекательность: не имея сил к достижению достойного существования, индивид стремится к псевдо-существованию, как возможности выделится среди окружающих.

Французский философ Поль Рикёр в своей теории о символике зла исходит из того, что зло в некотором смысле непостижимо для философской рефлексии, т.е. для философского осмысливания, «поскольку разум обусловливает мышление, которое не вмещает зло». Это правда, но потому, что философия, как и наука не может исследовать то, чего нет, а зло – это отсутствие добра.

Зло лишь на поверхностный взгляд беспричинно. Его причина сосуществует человеку уже тысячи лет и достаточно банальна: как уже отмечалось выше, человек решает жить ненастоящей, псевдо-жизнью. Так дети, играющие в догонялки иногда, когда кому-то из них надоедает убегать, заявляют остальным – я «в домике». Дитя как бы есть тут, и его как-бы тут нет. Человек как бы живет обычной жизнью: любит, радуется окружающему миру, воспитывает детей, восхищается искусством, путешествует. Но вместе с этим, а правильнее сказать, вместо всего этого, замышляет и исполняет козни и злодейства. Поэтому правильнее говорить, что, в данном случае, человек «как бы живет».

Все в современном секуляризованном мире «как-бы»… Хорошо об этом высказался французский социолог Жан Бодрийяр: «идея прогресса исчезла, но прогресс продолжается. Идея богатства, которая предполагает производство, исчезла, но производство как таковое осуществляется наилучшим образом. И по мере того, как исчезает первоначальное представление о его конечных целях, рост производства ускоряется. Идея исчезла и в политике, но политические деятели продолжают свои игры, оставаясь втайне совершенно равнодушными к собственным ставкам. О телевидении можно сказать, что оно абсолютно безразлично к тем образам, которые появляются на экране, и, вероятно, преспокойно продолжало бы существовать, если бы человечество вообще исчезло».

Чаще всего это происходит на фоне того, что, пытаясь забыть свои неудачи, которые побороть и исправить не удается, человек пытается жить «подменной» жизнью…

Подмена видна во всем: в практике, в целеполагании и даже в эстетике. Говоря о современной эстетике, Бодрийяр приводит следующий пример: «Взгляните на Чичиолину. ( Чичиолина – итальянская порнозвезда и известный в стране политик, бывший член парламента ). Есть ли на свете более великолепное воплощение секса, порнографической невинности секса? Ее антипод – Мадонна, этот девственный плод аэробики и ледяной эстетики, лишенный всякого шарма и всякой чувственности, мускулистое человекообразное существо. Чувственная эктоплазма, каковую являет собой Чичиолина, соединяется здесь с искусственным нитроглицерином Мадонны или с очарованием Майкла Джексона – этого гермафродита в стиле Франкенштейна. Все они мутанты, трансвеститы, генетически вычурные существа, чье эротическое обличье скрывает генетическую неопределенность».