Алексей Муравьев - Старообрядцы. Другие православные [litres]

Специфика русской политики и культуры состоит как раз в том, что она в высшей степени утопична: утопические идеи находятся в самой ее основе и служат каркасом для большинства успешных «проектов». Можно сказать без преувеличения, что все национальные преобразования и почти любой период русской истории начинались с провозглашения утопии. Как известно, Россия была аграрной страной со смешанным землевладением (вотчинным, поместным, монастырским, церковным, магнатским и черносошным), а затем остались только поместное и государственное. До Смуты было два высших класса – боярство и вполне оформившееся при Иване Грозном дворянство. После Смуты старую боярскую аристократию просто извели. Дворянство, таким образом, явилось продуктом реформы. Р. Скрынников пишет: «При Грозном в России сложилась имперская система власти. Учредив опричнину, царь разделил дворянское сословие надвое, натравив одну половину на другую. Непосредственный эффект его политики был огромен: царь утвердил свою неограниченную личную власть. Но долговременные последствия его политики были катастрофическими. Политическая опора монархии оказалась расщеплена, вследствие чего структура власти лишилась стабильности. Раскол дворянского сословия не был преодолен после отмены опричнины. Он продержался 20 лет сначала в виде “удела”, а затем в виде “двора”. Пока существовал “двор”, существовала опасность возврата к террору».

Как известно, купечество российское в основном происходит из мещанского сословия и в гораздо меньшей степени – из государственных крестьян, иностранных и иногородних предпринимателей. Автономизация городского населения, мещанства, произошедшая в результате социальных преобразований XVI в., привела к появлению класса самостоятельных торговых людей, связанных, помимо того, с производством. Развитие производства, модернизация оказали каталитическое действие на мещан и крестьян. Они стали брать кредиты и ссуды, открывать торговые конторы и дома. И в этом смысле Смута не стояла принципиально на пути развития купечества. Экономический спад, впрочем, замедлил и усложнил процесс кристаллизации русского торгового сословия. Вполне возможно, что без Смуты купечество стало бы раньше выходить на внешние рынки.

Что же касается остальных сословий, то бросается в глаза прогрессивное закабаление крестьянства, начавшееся еще при Годунове, пик которого был достигнут в XVIII в. В более поздние времена оставались однодворцы и казаки, но все равно они были служилыми людьми, то есть принципиально не отличались от дворян в том, как пользовались землей. В петровское и послепетровское время стало принято обозначать досмутное время как «дикость». Однако нетрудно заметить, что свобод до Смуты было побольше. Даже если принять «безуказную» теорию закабаления, приписывающую начало этого процесса Ивану Грозному (1581 г.), то все равно остается ярко выраженная динамика.

К чему пришло?

В результате Смуты в России образовалась монархия нового типа, близкая к европейской, а потом и вовсе западноевропейская. И дело здесь совсем не в смешанных браках монархов, ведь смешанные браки никак не вредят государству. Дело в том, что государственности стал присущ так называемый «абсолютизм», принципиально противоположный народной монархии. Идея государственного спасения, своеобразного Ковчега, подменяется европейской идеей «процветания». Подданный из «боголюбивого христьянина» превращается в «Сына отечества». Вместо сакрального возникает секулярный патриотизм. Секулярный же патриотизм нередко вырождается до банального национализма и ксенофобии. Любой человек, знакомый с современным «ура-патриотическим» движением, представляет себе, что имеется в виду.

Начинает меняться и достаточно радикально этническая база российской нации, ибо общество становится более разнородным. Увеличился процент выходцев с Запада, появились целые новые аристократические роды – Ягужинские, Шафировы… Если прежде «своими» иностранцами были татары, башкирцы, то теперь – поляки, шотландцы, немцы. Смещается вектор геополитики.

Собственность, как мы уже говорили, перешла от бояр и черносошных в государственную казну и к помещикам. Казачество было поделено на безреестровое и реестровое. Вместо народного ополчения с его патриотическим духом возникает профессиональное стрелецкое войско сословного характера. На смену ему пришла при Петре уже рекрутчина – очередная мера по закрепощению народа. В коннице оказалось дворянское сословие да казаки, а стрельцы превратились в пехоту. Появились особые воинские поселения – Пушкарская слобода и др. Ополчение как таковое не собирается до 1812 г., то есть до ситуации массового вторжения в Россию. Самый главный новый фактор после Смуты – растущее отчуждение новой аристократии от народа. Векторы развития перестают совпадать, социальные интересы тоже. Такое отчуждение сделало возможным использование народного ресурса для «рывка в Европу».