Валентина Кузнецова - Евангелие от Марка. Комментарий

Что мы еще знаем о Марке? Чрезвычайно мало. Традиция отождествляет его с Иоанном, племянником Варнавы, жителем Иерусалима, у которого было второе имя – Марк (см. Деян 12.12, 25; 15.37-39). Существует точка зрения, что юноша в гефсиманском саду, чуть было не арестованный храмовой стражей, и был сам Марк, потому что лишь он один рассказывает об этом событии в своем Евангелии (14.51-52). Но такая гипотеза имеет мало оснований, тем более если мы доверяем сообщению Папия, утверждавшего, что Марк не был лично знаком с Иисусом. Некоторые ученые отвергали палестинское происхождение автора, заявляя, что он якобы плохо знает палестинскую географию и иудейские обычаи. Но, во-первых, как оказалось, некоторые ошибки, на которые они указывали, таковыми не являются, а во-вторых, уроженец Иерусалима не обязан быть краеведом и знать все поселки и деревушки Иудеи и Галилеи. А вот семитских оборотов и арамеизмов в Евангелии очень много, и не все они могут объясняться тем, что уже существовали в традиции, воспринятой евангелистом. Известно, что одного из спутников апостола Павла звали так же (Кол 4.10; Флм 24; 2 Тим 4.11). Впрочем, это имя было одним из самых распространенных римских имен. И вполне можно допустить, что в нервохристианских общинах было несколько человек, носивших имя Марк. Следовательно, Иоанн Марк из Деяний апостолов и Марк, автор второго Евангелия, могут быть как одним человеком, так и разными людьми.

Хотя Евангелие вначале получило широкое распространение и известность, после появления других Евангелий оно было оттеснено на задний план и в течение многих столетий не вызывало особого интереса. Первое место по популярности стало занимать Евангелие от Матфея. И действительно, Евангелие от Марка практически полностью входит в Матфея, а кроме того, в Матфее есть дополнительный материал, представляющий большую ценность: Нагорная проповедь, молитва Господня, многочисленные притчи. Грубоватый стиль Марка не совсем подходил для литургического употребления. Постепенно стало забываться то, что, согласно древней традиции, в основе его текста лежали воспоминания первоверховного апостола Петра и что оно было, вероятно, создано раньше других Евангелий. Через какое-то время это Евангелие даже стали считать написанным позднее, чем Матфей и Лука. Так, во всяком случае, полагал уже Ириней, утверждавший, что Марк появился после Матфея. Августин, например, считал, что Евангелие от Марка представляет собой сокращенный вариант Матфея (Марк «следует за ним по пятам и сокращает его»). Это в высшей степени маловероятно, потому что невозможно себе представить, чтобы кто-то мог опустить молитву Господню и в то же время в очень многих местах добавил весьма малосущественные детали, которых нет у Матфея. Кроме того, одной из причин меньшей популярности Марка было то, что он был фигурой гораздо менее значительной, в то время как считалось, что Евангелия от Матфея и от Иоанна вышли из-под пера апостолов. Соответственно это Евангелие читалось гораздо реже и на него писалось меньше комментариев.

Ситуация изменилась в XIX веке, когда появилась гипотеза о приоритете Марка и о том, что ему мы обязаны новым литературным жанром – Евангелиями. Кроме того, есть много оснований считать, что Евангелие от Марка стало одним из самых важных источников для других канонических Евангелий. Эта гипотеза, впервые высказанная в 1838 г., получила многочисленных сторонников. И в наше время, несмотря на попытки некоторых ученых, вслед за Августином, доказать приоритет Матфея, она остается практически общепризнанной. Перечислим вкратце те аргументы, которые подтверждают эту теорию о первенстве Марка.

1) Свыше 90% материала Марка вошло в Евангелие от Матфея и свыше 50% – в Евангелие от Луки.

2) В большинстве случаев в них сохраняется та же последовательность в расположении материала, что и у Марка, причем в тех случаях, когда Матфей отступает от последовательности Марка, Лука сохраняет ее и наоборот.

3) Матфей и Лука в основном сохраняют и лексику Марка – свыше 50% слов и словосочетаний, а также их порядок в предложении и структуру самих предложений.

4) Там же, где появляются изменения, речь в большинстве случаев идет о грамматическом и стилистическом редактировании текста Марка. Матфей, например, часто радикально сокращает отдельные эпизоды, выбрасывая все ненужные, с его точки зрения, подробности. Ср. рассказ об исцелении мальчика-эпилептика: Мк 9.14-27 содержит 270 греческих слов, а Мф 17.14-21 – всего лишь 130. Лука в ряде мест заменяет неуклюжие синтаксические конструкции Марка на более гладкие и литературные и строит предложения так, чтобы избежать темных и допускающих двойное толкование мест.