Грэм Харви - Секс, еда и незнакомцы

Понятие «вернакулярная религия» (от англ. vernacular – повседневный, местный, простонародный, народный и т. д.) было введено в религиоведческий контекст Леонардом Норманом Примиано для обозначения «такой религии, какой она является в реальной жизни: такой, с какой люди сталкиваются, какой ее понимают, интерпретируют и практикуют» (Primiano 1995:44). – Прим. ред.

Одним из важных аспектов метода Харви являются поиски и пробы нового языка, немалую роль в которых играют эксперименты с лексемой religion . В частности, Харви настаивает на том, что это слово должно употребляться в качестве глагола – to religion, religioning , а также doing religion . В русском языке такие возможности отсутствуют, а потому понятия religioning и doing religion переводятся как «практика религии» и «практиковать религию». Принятый в англоязычной исследовательской литературе термин religionist в настоящем издании переводится как «религиозный человек», учитывая акцент автора на повседневности религии (и повседневных способах практиковать религию). – Прим. ред.

Здесь автор перечисляет места паломничеств, священных для бахаи, шиитов, шактистов, йоруба, католиков, хасидов и поклонников аниме соответственно. – Прим. ред.

В названии магазина используется формула такбир (араб. «Аллаху акбар!»). – Прим. ред.

Я благодарен Эми Уайтхед за информацию об этих терминах и трудах.

Васкес приводит цитату из трактата Августина «Об истинной религии» (Августин 1999:488). – Прим. ред.

Работа Каролин Уокер Байнам «Христианская материальность» (Bynum 2011) бросает вызов леви-строссовскому противопоставлению, подчеркивая устойчивость парадоксальности материального и телесного в позднесредневековом христианстве. См. подробнее в главе 11.

Belief Matters: Reconceptualizing Belief and Its Use. Игра слов: belief matters может переводиться и как «материя веры», и как «вера имеет значение», и как «вопросы веры». – Прим. пер.

Статус, получаемый при регистрации Комиссией по благотворительности (The Charity Commission), в частности, освобождает от налогов. – Прим. пер.

Я благодарен Тасе Скраттон за то, что она обратила мое внимание на этот вопрос.

Я понимаю, что это утверждение идет вразрез с другими христианскими верованиями, касающимися воплощения и причастия. Но, судя по всему, имперский подход доминировал в куда большей степени, чем корпоративные.

Игра слов: Loose Canon – букв. «Свободный канон», но также аллюзия на выражение (букв.) «непривязанная пушка», т. е. (иноск.) «непредсказуемый человек». – Прим. пер.

Образ гаражного дракона был разработан Карлом Эдвардом Саганом (Sagan C. The Demon-Haunted World: Science as a Candle in the Dark. Ballantine: New York, 1996) в качестве демонстрации того, как теистические экзистенциальные утверждения трансформируются, с тем чтобы быть неуязвимыми для критики. Пример сопоставим с известным аргументом Б. Рассела (изложенным в неопубликованной статье 1952 г.), в соответствии с которым бремя доказательства того, что бог существует, лежит на теисте, а не на атеисте. Рассел указывал на то, что человек, утверждающий, что на орбите Земли вращается фарфоровый чайник, не фиксируемый с помощью самой точной техники, и заявляющий о том, что это утверждение неопровержимо, не может рассчитывать на серьезное к себе отношение. – Прим. ред.

Автор вводит понятие «theoilogy» (от др.-греч. theoi – «боги» и logoi – «слова», «учения»). – Прим. ред.

Книга Б. Латура «Nous n’avons jamais ete modernes: Essais d’anthropologie symmetrique» («Мы никогда не были современными: Эссе по симметричной антропологии») была издана на русском языке под названием «Нового Времени не было. Эссе по симметричной антропологии». Здесь мы следуем этому переводу, хотя и рекомендуем читателю помнить о названии оригинала. – Прим. ред.

Термином theo-politics Харви обозначает христианские политические программы, обосновывавшие европейский колониализм (личное сообщение автора). – Прим. ред.

Этим термином Харви называет предметы, которые действуют в качестве личностей (агентов) и взаимодействие с которыми предполагает реализацию соответствующих лингвистических средств (например, категории одушевленности или вокативов) и социальных протоколов. Примерами таких объектов являются упомянутые в главе 1 маски и куклы качина (коко), а также камни, гром, тотемы и пр., описанные в главе 7. – Прим. ред.