Владимир Богораз - Христианство в свете этнографии

Между прочим, такое же чудо и с теми же приемами произвел над умершим отроком и пророк Илья, учитель Елисея. Чудо Ильи рассказано (3 Царств, 47, 21) кратко, словно мимоходом, и трудно решить, какой вариант основной, в 3-й или 4-й книге Царств.

Также и в евангелиях воскресение дочери Иаировой Иисусом описано с некоторыми сходными подробностями (Матф., 5, 18; Марк, 5, 35; Лука, 8, 49).

8. Можно привести из Библии целый ряд отрывков и примеров, допускающих весьма интересный этнографический анализ.

Сделаем несколько более коротких указаний. Вот колдовские черты: серебряная чаша Иосифа в Египте, которую слуга положил в мешок Вениамину. «Из этой чаши пьет господин мой и он гадает на ней» (Бытие, 44, 5).

Аэндорская колдунья, вызвавшая тень Самуила из гроба, и множество других еврейских колдунов и колдуний, которые вызывают мертвецов и заставляют их говорить голосом глухим и пискливым, выходящим из под земли. Таков по указанию Исайи (29, 4) голос чревовещателя, выходящий из под праха.

Имея общение с шаманами эскимосскими и чукотскими, я неоднократно слышал тоже голоса, чревовещательно исходившие из глубины земли. Они были действительно глухи и пискливы.

А вот бытовые подробности:

Триста воинов судьи Гедеона, подойдя к воде, лакают воду, как лакает пес. Другие пьют воду из горсти, и это считается даже признаком изнеженности. О чашке или черепке нет и речи. Воину не нужно черепка.

Ионафан, сын Саула, избивал филистимлян с утра и до вечера, и рука его ослабела. И он протянул палку и обмакнул ее в сот медовый (от диких пчел) и поднес ко рту, и глаза его просветлели: Но тем самым он нарушил табу, заклятие, наложенное отцом его Саулом на воинов, чтоб не касаться в тот день пищи до вечера. За нарушение табу Ионафан повинен смерти. Но весь народ освободил Ионафана от заклятия, и не умер он.

Иаков у колодца встречается с Рахилью, своей будущей невестой и приветствует ее по старому обычаю поцелуем и слезами.

Приветствие слезами, даже горьким плачем, рыданиями и воем встречается у различных народов, более или менее первобытных.

Из Библии можно бы сделать извлечения, отбросив стилизацию и позднейшие вставки и вообще исключив весь элемент, собственно религиозный. Останется собрание рассказов и романов, материал для занимательного чтения. У английских и американских кальвинистов еще совсем недавно светское чтение строго преследовалось, особенно для девушек. Но Библия заменяла девицам любовные романы и занимательные повести. Таковы, например, идиллия Руфи и необузданная чувственность Песни Песней и ужасная история наложницы Левита, которую жители Гивы Вениаминовой взяли и «смирили» и забавлялись ею до самого утра, пока она не умерла. И жалостная повесть о девице Галаадской, которую зарезал собственный отец, по обету господу, на всесожжение. Но предварительно поплакал и сказал: «Я обещал тебя господу и не могу отречься».

И галаадские воины, которые погромили строптивых ефремлян и обратили их в бегство. И отняли у них переправу через Йордан. И когда ловили беглеца, говорили: «Не ефремлянин ты?» А он, конечно, говорил: «Нет!» Они говорили ему: «Скажи шибболет!» А он говорил: «сибболет!» и не мог иначе выговорить. И они закалали его у переправы через Иордан.

Так и махновские погромщики ловили еврея и говорили ему: «Скажи: муха!» А он говорил: «муххха» с гортанным придыханием и не мог иначе выговорить. И они закалали его у переправы через Днепр.

Таким образом, от буйного разбойника Йеффая, вождя галаадских погромщиков, можно дойти до батьки Махно.

Прежде чем перейти к анализу христианства, нужно сказать несколько слов о методах развития религии.

Развитие религии и вообще выделение из простого анимизма более высших форм происходит медленно. Религия вообще консервативна. Из всех проявлений социальной и духовной культуры религия обладает наибольшей инерцией и косностью. Даже переходя в так называемую высшую форму, она сохраняет все старые атрибуты, в особенности материальные. Например, христианство (православие, католичество) сохранило иконы и статуи, амулеты, старинную форму одежды жрецов (восточных): сутану и рясу, старинные церковные напевы, идущие из Сирии, и мертвые языки — латинский, церковно-славянский. Также и в иудействе язык древне-еврейский, в парсизме — зендский, являются языками мертвыми. В Исламе арабский язык для турков и северных негров является тоже чужим, непонятным, т.-е. мертвым.