Владимир Шохин - Теология. Введение в богословские дисциплины

Принципиальная неприменимость понятия «теология» к религиозному дискурсу за пределами конфессиональных — вероучительных и вероисповедных — религий. Культурологическая безграмотность в расширении объема понятия «теология» до «теологии подразумеваемой» в архаических и этнических религиях. Логическая противоречивость в применении самого термина «теология» к «атеистической» религиозности буддизма, конфуцианства или даосизма. Религиоведческая некомпетентность в словоупотреблениях типа «индуистская теология», или, даже более аккуратно, «вишнуитская теология», «шиваитская теология», «тантристская теология» (за отсутствием в приведенных случаях аналогов не только церквей, но и «общин») [52].

Определение теологии a posteriori и возможность уточнения границ теологии и «смежных» областей знания и форматов мысли. Основные составляющие полученного ориентирующего определения теологии [Лекция 2.2]: 1) выражение содержания наличной уже веры; 2) соответствие этой веры церковной конфессиональности; 3) разработка ее и средствами рационального дискурса; 4) обращение к «ресурсам культуры» с целью решения «вопросов, поставленных временем» (задачи апологетические и духовно-просветительские) как критерии разграничения.

Теология и религиоведение. Религиоведение как собирательное обозначение социологии, психологии, культурологии, истории, а часто также феноменологии и философии религии [53]. Сопоставимость: общая предметность как система составляющих религии — как в «субъективных», так и в «объективных» аспектах [Лекция 1.3]. Принципиальные различия: 1) несовместимость предметной аморфности религиоведения (ср. антропология, культуроведение и другие «дисциплины» знания, областью которых является «все»), при размытости границ «науки о религии» с другими областями знания («растворимость» социологии религии в социологии, психологии религии в психологии, культурологии религии в культурологии и т. д.) [54]с «иноприродной» и значительно более конкретной структурой традиционного теологического знания [55]; 2) невозможность для теологической рефлексии, осуществляемой всегда в рамках конкретного конфессионального традиционализма, быть изучением религиозного опыта «извне», в духе «объективного знания» или даже «сочувственного нейтрализма», на которые претендует религиоведение (помимо проблематичности самих этих претензий) [56].

Религиоведение в свете христианской апологетики как одной из областей теологии. Две позиции в зависимости от направленности и качества соответствующего «теоретического религиоведения».

Религиоведческий атеизм как объект христианской апологетики. Логическая и философская несостоятельность редукции религиозного опыта и его референций к продуктам психосоматической (эволюционизм и фрейдизм), социальной (марксизм и другие формы социологизма) или культурной (антропологизм) организации человеческого бытия при игнорировании или прямом отрицании духовной составляющей этого опыта. Логическо-философская уязвимость и менее брутальных секуляристских концепций «объяснения религии» из потребности в символической деятельности (К. Геретц), из архетипов коллективного бессознательного (К.Г. Юнг) [57], из «органического ритуализма» (М. Дуглас).

Возможность и действительность приемлемого для теологии религиоведения. Э. Лэнг (1844–1912): постепенный переход с позиций антропологического эволюционизма к концепции первоначального монотеизма. Натан Зедерблом, архиепископ Упсалы, автор «Становления веры в Бога» (1916), «Живущего Бога» (1933): история религий в свете христианского откровения; в основе религии представление о Святости, а «сердце религии» — особый опыт ее переживания. В. Шмидт (1868–1954), основатель Венской школы и католического журнала «Антропос» (с 1906), автор 12-томного «Происхождения идеи Бога» (1912–1955): обоснования посредством этнографического материала изначальности первобытного монотеизма (единобожие и вера в Великого Творца у андаманцев [58]и других народов как исторически первичные по отношению к тотемизму, магии и прочим формам верований). Его поддержка католическими учеными (В. Копперс и другие) и критика со стороны секулярных религиоведов. Р. Отто, протестантский теолог, близкий Зедерблому, автор «Святого» (1917): уникальность религиозного опыта и его несводимость к нерелигиозным измерениям (антропологическим, социологическим, экономическим) — «религия возникает из себя самой» на основе переживания священного как нуминозного — mysterium tremendum et fascim [59][см. Лекция 1.1]; критика со стороны антропологов и других «эмпириков». Г. ван дер Леэву — протестантский теолог и пастор, автор «Феноменология религии» (1933): разработка описания «чистых форм» религиозного акта, его «внутренней жизни»; феномены религиозного опыта — не объекты эмпирического наблюдения, но сущности, эйдосы, к которым можно приблизиться только через интуицию и ви́дение; необходимость собственной богословской заинтересованности и одновременно «вживания» в чужой религиозный мир. И. Вах, автор «Социологии религий» (1944), «Сравнительного изучения религий» (1958): религиозная компаративистика возможна потому, что опыт человечества универсален; «объективизм» не может «схватить» религиозный опыт других людей — необходимость собственной религиозности религиоведа. П. Бергер (р. 1927): религия должна быть понята исходя из «мира священного», а религиозная деятельность — из потребности человека в воспроизведении «священного космоса» в мире энтропии [см. Лекция 1.1]. Проблема соотношения «эмпирического» и «теоретического» в религиоведении в теологической перспективе.