Франко Нембрини - От отца к сыну. Как передать ребенку христианские ценности

может, действительно стоит за Ним пойти. Те пять тысяч людей, что следовали за Ним, были голодны, и Он, волнуясь о них, говорит: «Дайте этим бедным людям что-нибудь поесть». У них ничего не было – никто с утра не сходил в магазин. «Что делать?» – «Приготовь две рыбки, и мы всех накормим!» И еды на всех хватило [52] См.: Мф. 14: 15–21. .

Первое, что заставляло людей задуматься о целесообразности слов, которые Он говорил, были чудеса. Все чудеса были направлены на это, и объяснял Он их именно так: «Царство Небесное подобно человеку, который находит в поле сокровище; если человек не глуп, он никому об этом не расскажет, а пойдет и продаст все, что у него есть, и купит поле вместе с сокровищем. Царство Небесное подобно жене, отыскавшей потерянную драхму» [53] См.: Мф. 13: 44; Лк. 15: 8–9. . «Царство Небесное, отношения со Мной, которые Я вам предлагаю, полны жертв (Он действительно говорил всем: «Возьми крест твой и следуй за Мной»), но это выгода в чистом виде, попробуйте». И чтобы показать, как реализуется эта выгода, Он творил чудеса.

Мы же, к сожалению, в силу ошибочного, извращенного воспитания зачастую отождествляем благо с законом, с действиями, обязательными для выполнения. Все говорят: «Делай так, потому что так нужно, ты должен так поступать, потому что так поступать необходимо», – и в конечном итоге воспитательный путь отождествляется с правилом, с законом, в то время как христианство – это избавление от закона, освобождение от нормы и от правил! Полнота целесообразности и соответствие собственным интересам – вот что должен иметь возможность открыть молодой человек.

Например, когда мы говорим детям о грехе, мы всегда описываем его как нарушение закона. Но грех – это то, что нецелесообразно для тебя, в то время как в твоих интересах поступать иначе.

Своим ученикам я приводил такой пример: «Представьте, что вы всем классом готовитесь к поездке: вы ожидаете ее с нетерпением, и вот наступает этот день, вы проведете вместе целую неделю, как это будет прекрасно… Вы хотите, чтобы весь класс был в сборе, чтобы в поездке участвовали все ваши друзья; но вдруг, когда вы уже собрались у автобуса и готовы к отъезду, выясняется, что одного вашего одноклассника не хватает. Вы думаете: куда он пропал? Наконец кто-то звонит ему домой и выясняет, что ваш друг упал с лестницы и сломал себе ногу. И все сокрушаются: „Как жаль!“

Вот, грех – это такое же „как жаль“: тебе жаль, что ты не можешь сделать что-то великое и прекрасное, что-то благое». Так мы сами должны ощущать грех – и тогда сможем сказать об этом нашим детям. Даже не сказать, а (не устану повторяться) показать, прежде всего, через нас самих. Значимость человека – в его действиях, именно в действии становится видно, что для человека дорого. Наше свидетельство проявляется, в первую очередь, в каждодневных поступках: распределении времени, денег, сил, наведении порядка в доме, в отношениях. Ведь наши дети смотрят на нас постоянно.

Выноси суждение о реальности, живи ею как следует – и ты свидетель. Потом ты можешь и говорить о ней, и объяснять, что грех состоит не в нарушении правил, за которым следует наказание (подобная извращенная и развращающая логика обычно достигает результата, обратного желаемому). Мы должны передать детям взгляд на грех как на меньшее благо. А зачастую, наоборот, мы сами видим в нем скорее приобретение, чем потерю. Понимаете, какая революция в нравственном воспитании наших детей? Но прежде всего революция должна произойти у нас в голове, в том, как мы воспринимаем и переживаем проблему добра и зла – в супружеских отношениях, в классе, на педсовете…

Если все, что ты предлагаешь своему ребенку, – это правила, то дело твое гиблое. Соблюсти все правила невозможно, потому что они представляют собой извращенный механизм, который порождает все новые правила и новые их нарушения. Правила превращают жизнь в ад, и вся педагогика, основанная на них, – это преисподняя, из которой дети стараются сбежать.

Добавлю: и хорошо, что сбегают! Правило – самая очевидная характеристика язычества, к которому мы вернулись и в которое впадаем вновь и вновь.

Иисус пришел освободить нас от правил и научить нас тому, что, конечно, они могут быть полезны для чего-то, но в первую очередь – для жизненной связи между человеком и реальностью: «Не человек для субботы, а суббота для человека» [54] См.: Мк. 2: 27. . Он Сам признал, что правила прекрасны: «Я ничего не изменяю в законе, закон остался в целости; но если вы просите Меня выразить его в сжатом виде, в виде одной заповеди, Я скажу, какая это заповедь: люби Бога, люби ближнего, смотри на реальность положительно, открывай ее бесконечную благость» [55] См.: Мф. 22: 36–40. . Вот новый закон, принесенный Иисусом; закон, на котором основаны две тысячи лет цивилизации. И сейчас мы видим, что эта основа постепенно исчезает, потому что вновь возвращаемся к правилам, к рабству закона. Быть рабом закона очень опасно, потому что это значит становиться рабом тех, кто пишет закон, то есть власти: когда мы пользуемся правилами как язычники, в школе или дома, мы рискуем выдать за само собой разумеющуюся нашу любовь к детям, но на самом деле мы предлагаем им себя как хранителей закона, священников, первосвященников закона и правил.