Франко Нембрини - От отца к сыну. Как передать ребенку христианские ценности

Незыблемость, уверенность, которой ты обладаешь и которой живешь вместе с женой и друзьями, – вот то единственное, в чем нуждаются дети, чтобы получить воспитание, единственное, о чем, сами того не зная, они просят нас. И на нашем свидетельстве строится их надежда. Нужно только действительно полностью положиться на их свободу.

Вдумайтесь в притчу о блудном сыне: нам хотелось бы удержать детей дома, а они хотят выйти, померяться силами с реальностью, в то время как мы пытаемся сохранить их под стеклянным колпаком. Мы боимся их свободы: это всегда разрыв, кровоточащая рана. С другой стороны, мы можем и сами попытаться стать такими же, как они, предлагая им: «Давай я тоже оставлю дом, так мне будет легче находиться поблизости и приглядывать за тобой». Но какое отчаяние постигло бы наших детей, если бы однажды, желая вернуться домой, они обнаружили, что им некуда больше возвращаться, что их никто уже не ждет и никто не простит?!

В этом и состоит рискованное дело воспитания: безграничная любовь к свободе другого человека, потому что именно эту свободу Отец возлюбил и сохранил – вплоть до того, что Сам пережил разрыв с Сыном.

Однажды мой сын Андреа (он был тогда в первом классе лицея) очень серьезно спросил: «Папа, а мы вообще нормальная семья?» Ведь вокруг нас все говорят по-другому: школа, телевидение, друзья. Тогда я понял, что он ощутил некое разобщение между тем, чему его учили дома, и жизнью как таковой, жизнью нормального мира. И нужно было показать ему иной мир – иной мир в этом мире.

Я понял, что он просил меня доказать ему, что все реально: что существуют друзья, семьи, группы, движения, церкви, воскресные школы, миссии, в которых все, о чем мы говорим, «работает», и что, когда наступит время встретить мир лицом к лицу, ему будет на что опереться; в его багаже будет вся сила и весомость множества свидетельств. Возможно, этот мир, живущий иным образом, нежели все вокруг, будет миром меньшинства, но это будет настоящий мир – настоящие семьи, настоящие друзья, настоящие дома и т. д.

После того как наша семья какое-то время опекала мальчика из Сьерра-Леоне, меня пригласили посетить эту страну. Там я понял, что Бог помогает нам. Это было невообразимо, но Бог словно на серебряном блюде преподнес нам опыт миссии как ответ на вопрос моих сыновей. Зародившаяся там дружба помогла ответить на их вызов: она показала, что можно выйти из отчего дома, обладая такой силой суждения, культуры, любви, надежды, которая будет способна противостоять культурным категориям этого мира, на первый взгляд столь непримиримым.

И это созвучно тому, о чем я говорил раньше: свидетельство о великом идеале, который каждый может и призван проверять ежедневно, сопоставляя со всей широтой человеческого опыта, со всем миром.

Тогда в конце концов наши дети сами смогут сказать: «Сия есть победа, победившая мир, вера наша». Но они должны получить идею – внятную, полную, учитывающую все аспекты реальности и все измерения личности. А мы должны сознавать, что исход не в наших руках: мы не знаем, что приберег Господь для нас, для нашей страны, для мира. Скорее всего, нам стоит свыкнуться с мыслью, что долгое время мы останемся меньшинством, малым стадом. Мы должны быть уверены в двух вещах: в том, что это стадо «врата ада не одолеют», и в Его милосердии, – такую уверенность традиция называет «заслугой».

Опыт Ассоциации приемных семей [12] Ассоциация приемных семей появилась в 1982 г. У ее истоков стояло несколько супружеских пар, взявших на себя временную или постоянную опеку над детьми. Целью Ассоциации было «все глубже осознавать основания принятия другого и напоминать друг другу о значении начатого дела при помощи встреч, совместных проектов, консультаций со специалистами, а также курсов подготовки для семей, планирующих усыновить или на время принять в семью ребенка» (из описания деятельности Ассоциации на официальном сайте). всегда был для меня особенно важным: мне кажется, что абсолютное бескорыстие, с каким отец и мать принимают в семью ребенка, не родного для них, – именно то, что позволяет им быть отцом и матерью для их собственных детей. Для меня это единственное, чем определяется истинность отцовства и материнства. Каждый из нас – нареченный отец, потому что наши дети не наши дети. Через Крещение мы вверяем их Церкви, чтобы открылась истина их существования: они не наши дети, но дети Истины, дети Бога. Апостол Иоанн говорит, что мы на самом деле «дети Божии»; но если человек утверждает, что его дети – дети Божии, то он должен сделать все подразумеваемые выводы, должен признать, что дети не принадлежат ему.