Том Райт - День, когда началась Революция. Казнь Иисуса и ее последствия

Писание Израиля представляет зло в самых разных видах. Оно наглядно явлено в рассказах о глубоко порочных людях до и после потопа и о надменности строителей Вавилонской башни. Но после призвания Авраама, похоже, Библия вовсе не говорит о том, что зло находится только лишь вне его большой семьи. И сам Авраам, и его потомки глубоко затронуты злом – взять хотя бы Иакова, чье новое имя, «Израиль», стало именем для всей его семьи во всех поколениях. Моисей начинает свое общественное служение с преднамеренного убийства. Книги Иисуса Навина и Судей нисколько не боятся показать, насколько глубоко испорчен новый народ. И даже самые великие цари – Давид, Соломон, Езекия и Иосия – страдали неисправимыми пороками. То же самое можно сказать и о священниках. Что же касается пророков – на одного пророка, который действительно хотел услышать слово YHWH и возвестить его другим, приходилось несколько сотен таких, которые говорили то, что приятно было услышать людям, особенно облеченным властью. Все это, как мы говорили, повлекло за собой изгнание. Зло не было случайностью или проблемой, которая легко решается или в которой можно обвинить другие народы. Оно было везде. Сами священные книги Израиля говорят о том, что зла в Израиле было не меньше, чем где-либо еще.

Четыре Евангелия видят, что все зло собирается в одной точке. В начале Евангелия от Матфея Ирод пытается убить Иисуса, пока тот еще остается ребенком, что влечет за собой бегство в Египет. У Марка довольно рано фарисеи с иродианами думают об убийстве Иисуса; у Луки жители Назарета хотят столкнуть его в пропасть. У Иоанна люди обращают внимание на Иисуса уже после инцидента в Храме во 2-й главе и исцеления в субботу в 5-й. Не было никакой «галилейской весны», которая бы соответствовала фантазии XIX века о счастливом начале общественного служения Иисуса, прежде чем над его головой начали собираться грозовые тучи. Гроза была близка к нему с самого начала. Так евангелисты дают свой ответ на вопрос «почему?». Весть Иисуса о Царстве Божьем не соответствовала тому, что от этого ждали его еврейские современники. Даже его рождение несло в себе угрозу (неуверенной в себе) правящей элите. Его деяния, связанные со святым местом (Храмом), со священным законом (Торой) и святым днем (субботой) казались людям опасными и подрывными – и не просто казались, но и были таковыми. И нельзя сказать, что Иисус нажил себе врагов только среди властителей и в официальных органах. С самого начала фарисеи, популистская группа давления, строго придерживавшаяся отеческих преданий, что входило в их программу ожидания нового века, спорили с Иисусом, возвещавшим Царство Божье. И это не должно никого удивлять.

Нам тут поможет одна аналогия. В Шотландии люди привыкли слышать, как политики борются за независимость. Допустим, вы принадлежите к политической партии, агитирующей за независимость, и тут появляется другая партия, члены которой говорят: мы тоже движение независимости, но для нас совершенно неважны национальная одежда (килт), шотландская еда и напитки (хаггис и виски) или национальный музыкальный инструмент (волынка). Предположим, эта новая партия пользуется большой популярностью. Вы будете чувствовать смесь ревности и справедливого негодования («Кем они себя возомнили?»). Именно это произошло с Иисусом. Он говорил о Царстве Божьем, но при этом игнорировал все те вещи, которые показывали, что евреи и есть народ Бога! И за этим стоит – как то показывает реакция людей в назаретской синагоге и подобные события – устойчивое сопротивление этому новому учению о Царстве и нежелание слушать Иисуса, когда тот говорит о мире, о примирении, призывает подставить другую щеку, пройти вторую милю и тому подобное. Это не то, чего люди ожидали или хотели. Когда Иисус предупреждает Иерусалим о грядущих бедствиях, которые навлечет на себя этот город, отказавшийся от пути мира (Лк 19:42), мы чувствуем, что неумолимо враждебное отношение к новому способу существования народа Божьего, предложенному Иисусом, достигло наивысшей точки. Это опять же повторяют все евангелисты, и это выглядит не как случайные реплики или ссылки на Писание, но как суть всей этой истории. Зло собирается и концентрируется, оно поднимается и достигает полной высоты, так что смерть Иисуса связана с этой гигантской волной зла не просто богословски, но как следствие с причиной.

И тут есть одна важная тема: Иисус уже давно ведет сражение с невидимыми (хотя порой они подают голос очень даже громко) силами зла. Удивительно, что, если исключить пару эпизодов из Деяний, подавляющее большинство раннехристианских описаний экзорцизма мы найдем у Матфея, Марка и Луки. И эти враждебные силы не только портят и разрушают жизнь тех несчастных людей, в которых они вселяются. Они также стремятся разоблачить Иисуса, тем самым ставя его и его миссию Царства Божьего под удар; так, в одном случае злой дух восклицает: «Знаю Тебя, кто Ты, Святой Божий!» (Мк 1:24). Евангелист описывает это столкновение с бесом так, как будто тут на Иисуса набросились все силы зла в мире. И когда Иисус изгоняет одного демона за другим и исцеляет страдающих, евангелисты показывают, что пока силы зла собираются, чтобы в буквальном смысле убивать, Иисус намерен совершить еще один великий акт освобождения, который покажет, кто он такой. И этот акт «экзорцизма» навсегда ослабит ту железную хватку, с которой эти невидимые и туманные, хотя и очень могущественные силы, как будто наделенные личностью, держат в плену не только Израиль, но и весь мир. Именно таким образом евангелисты показывают, что Иисус одержал уникальную победу над силами зла: в своем повествовании они не говорят прямо о победе, но дают возможность идее победы появиться и стать предельно яркой в самой рассказанной ими истории .