П Сладкопевцев - Древние палестинские обители и прославившие их святые подвижники

Преподобный Досифей [486] См.: Четьи-Минеи, 19 февраля. (память 19 февраля) только пять лет пробыл в обители Серида и достиг высокой степени нравственного совершенства и духовной чистоты. Когда вступил он на путь подвижничества, имел он цветущее здоровье, был красивым и доброзрачным; в эти пять лет среди подвигов самоотвержения, воздержания и молитвы, развиваясь и усовершаясь внутренне – духом, Досифей тлел и таял внешне – телом: он подвергся тяжкой болезни и отошел в другую жизнь нравственно чистым и светлым.

Был он знатного и богатого рода, воспитывался при одном военачальнике, своем родственнике, но по небрежности воспитателя не получил никакого религиозного образования. Будучи уже взрослым и поступив на службу в полк, не знал Досифей даже самых первых начал христианской веры. Услышав однажды в разговоре, что есть Святая Земля и в ней много мест святых: Иерусалим, где пострадал и умер Сын Божий, Вифлеем, где Он родился, Гефсимания, где погребено было пречистое тело Божией Матери, Досифей пожелал видеть святые места. Воспитатель охотно отпустил его в Святую Землю, дав ему спутников из военных. Сильное впечатление произвел на юношу Святой город: пред его очами предстали священные для христиан предметы: Сион, Голгофа, Гроб Господень, величественный храм Воскресения; спутники объяснили ему важность этих мест, рассказали о событиях, на них совершившихся; в сердце его возбудилось глубокое религиозное чувство. В Гефсимании до глубины души поразила его икона Страшного суда. Стоя перед священным изображением, он удивлялся и недоумевал, что значит все то, что он здесь видит. Вдруг явилась около юноши величественная Жена и подробно объяснила все, что на иконе было изображено. Слова дивной Жены еще более поразили Досифея. Будет некогда, подумал он, Суд страшный, после которого грешные люди пойдут в ад, где будут терпеть нескончаемые и ужасные муки; а он не знал этого, не слышал об этом до сих пор. В умилении сердца Досифей обратился к необычайной Жене и спросил Ее, как избежать этих ужасных мук. «Воздержанием, постом и молитвою», – отвечала Она и стала невидима. Это была Пресвятая Богородица. С этой минуты Досифей, к удивлению своих спутников, совершенно переменил образ жизни: перестал есть мясную пищу, начал поститься, часто молился. Некоторые из спутников говорили ему: «Нельзя так жить в мире; из мирских людей никто так не живет. Если хочешь вести жизнь, какую теперь ты ведешь, иди в монастырь, и спасешь свою душу». Досифей просил указать ему монастырь. Спутники его хорошо знали киновию преподобного Серида; некоторые из них были знакомы с самим настоятелем. Эту киновию и указали они Досифею как обитель, славившуюся в то время великими подвижниками и святыми мужами. Оставив Святой город, благочестивые странники направились в Газу и благополучно достигли Серидовой обители.

В смущение пришел преподобный Серид, когда явился пред ним доброзрачный юноша в блестящей воинской одежде и объявил, что он желает поступить в монахи для спасения души своей. Серид не тотчас принял юношу в обитель, а прежде хотел узнать внутреннее его настроение: благоразумный авва опасался, не сделал ли он чего худого, незаконного и хочет, может быть, в стенах обители укрыться от правосудия. Он поручил Дорофею испытать молодого человека и узнать душевное его состояние. Дорофей, побеседовав с юношею, нашел, что он чист душою и невинен.

Доложили о юноше преподобному Варсонофию. Великий старец велел принять его без всякого сомнения, провидя его спасение. После этого Досифей был принят в обитель; настоятель отдал его под руководство Дорофею.

Приняв юного Досифея на свои руки, Дорофей в деле руководства его на пути подвижнической жизни показал великую духовную опытность. Он постепенно вел молодого инока по аскетической лестнице, мало-помалу приучал его к аскетическим упражнениям, именно к упражнениям в воздержании и посте, и в молитве, и в отчуждении от земного, чувственного, и в прилеплении к небесному, божественному. Главным же образом Дорофей старался развить и воспитать в нем самоотречение и послушание, то есть довести его до того, чтобы он не знал и не имел своей воли, а жил и действовал по воле духовного отца-руководителя. Чтобы лучше наблюдать за внутренним состоянием Досифея, за его мыслями и чувствами, влечениями и действиями, Дорофей взял его к себе в больницу, которою заведовал, и возложил на него нелегкую обязанность ухода за больными. И ревностным делателем явил себя Досифей; и воистину сына послушания обрел в нем его блаженный руководитель.