Георгий Кочетков - Беседы по христианской этике. Выпуск 8 - Существует ли иерархия в этике. Границы этики

Итак, тяжесть греха и таким образом построенная иерархия этических норм связывается с духовным опытом и с духовной силой человека. Хотя этим иерархия и не отменяется, она все же становится обусловленной и относительной. Таким образом, есть две тенденции: с одной стороны, все более и более дробить правила, чтобы учесть как можно больше ситуаций, обстоятельств и случаев, известных в жизни. Вот в этом случае – так, а в этом – так, и это бесконечное занятие: правило на правило, закон на закон. Это тот путь, по которому пошли фарисеи. И другая тенденция, которая, наоборот, интегрировала, пыталась как можно глубже, каким-то одним принципом охватить все случаи, чтобы этот принцип мог быть применяем и в тех случаях, которые прежде никак не были описаны. На самом деле как уникален каждый человек, так и его внутренняя ситуация всегда неповторима.

Мы с вами уже говорили о золотом правиле этики, говорили о нем как в общечеловеческом, так и в христианском контексте. Это была как раз такая попытка на мировом, общечеловеческом и христианском уровне синтезировать имеющийся этический опыт и найти критерии оценки нравственной жизни человека через какую-то одну формулу: «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы с поступайте с ними». Вы помните, как мы описывали этот христианский контекст: мы говорили, что от подобных высказываний великих людей и учителей человечества он отличается верой в Бога и в человека, в его сообразность Богу, в лучшее начало и призвание человека. Таким образом, иерархия норм становится не линейной, а так же, как и иерархия христианских ценностей и целей, соотнесенной, зависимой от духа больше, чем от буквы. На этом мы сейчас должны поставить точку, потому что иначе мы выйдем уже за рамки этики: по меньшей мере, мы уйдем в аскетику, а этим мы договорились пока не заниматься.

Но поставив точку здесь, мы попытаемся на других направлениях найти что-то для нас полезное в связи с сегодняшней темой. И среди таких интегральных законов и правил в этике мы можем вспомнить еще целый ряд важнейших принципов христианской жизни, которые нам нужно иметь в виду, хотя они также находятся на границе этики, а может быть, даже и за ее границами. Например, я вам напоминаю великие слова блаженного Августина: «Люби Бога – и поступай как хочешь». Мы их уже не однажды произносили и говорили тогда, что нельзя поступать как хочешь, не любя Бога, но мы бы еще сказали – и ближнего, в соответствии со словами Христа. И можно вспомнить другие слова, очень важные в этом контексте, например, из Евангелия от Иоанна о том, что Дух Святой, придя, обличит мир. Помните в чем? «Он явит миру его заблуждение о грехе, о праведности (т. е. о правде) и о суде». О каком же грехе здесь идет речь? Почему грех в единственном числе, один грех, в котором Дух Святой, придя, обличает мир? «О грехе, – говорит евангелист Иоанн, – что не веруют в Меня» (Ин 16:8–9). Так говорит он, передавая слова Христа. Таким образом неверие оказывается корнем всех зол, в этом Дух Святой обличает человечество. Человечество неверующее, и это тоже единственный, но универсальный и достаточно неформальный критерий. А есть еще одна цитата, тоже из посланий апостола Павла, которую, к сожалению, знают меньше. Он в одном месте упоминает такое страшное слово – анафема. В общем-то оно стало страшным, хотя на самом деле вначале оно означало вещь, страшную не столько внешне, сколько внутренне. Он говорит о том, что анафема всем тем, кто не любит Господа нашего Иисуса Христа (1 Кор 16:22), т. е. кто не имеет любви, в ком нет любви, – тот отлучен от церкви, отлучен от Бога, тот действительно в смертельной опасности. А это и означает анафему, так как анафема в переводе означает не проклятие, а отлучение от церкви.

Вообще с апостольскими посланиями связано много важнейших, центральных формулировок, таких высказываний, где концентрируется в высшей степени общечеловеческий духовный опыт. Например: кто нарушает одну заповедь, тот нарушает все (Иак 2:10–11). Здесь тоже как бы снимается всякая иерархия, причем интересно, какое у апостола Иакова обоснование этого представления. Он здесь говорит, что поскольку заповеди соотнесены с Богом, они откровение Божье, поскольку они все от одного и того же Бога, сказавшего как «не убей», так и «не прелюбодействуй», то, значит, если ты убил, то ты нарушил все заповеди, ты отвернулся от Бога. И если ты прелюбодействовал, уже не говори, что ты не убивал, – это тебя не спасет. Это тоже весьма интересно, но очень редко сейчас осознается людьми. Обычно человек все-таки ощущает свои грехи и согрешения дробно: в том-то грешен, а в этом – не грешен. И происходит это только оттого, что люди забывают, что источник всех заповедей – Бог. За этим стоит представление, что это человек сам, по своему произволу принимает или не принимает какие-то правила, нормы, исполняет их или не исполняет: вот это он исполнил, а это не исполнил. Т. е. человек как бы ставит точкой отсчета самого себя, а о Боге забывает.