Герхард Хазел - Герхард Хазел ДАР ЯЗЫКОВ Говорение на языках в библейские времена и современная глоссолалия

В 1 Кор. 14:2 основная идея состоит в том, что слушатели должны обретать пользу от духовного дара «говорения на языках». Если же понимания нет, то «говорящий на языках» говорит только для Бога, потому что люди не в состоянии понять его, возвещающего явленные Богом «тайны».

Если вдуматься, то этот важный текст, открывающий 14–ю главу, не утверждает, что «говорящий на языках» обращается духом своим только к Богу и это, будто, есть цель «говорения на языках». Здесь не проводится мысль, что «говорение на языках» у него имеет экстатическую природу, набор бессмысленных звукоподражаний лишь потому, что слушатели не могут понять говорящего. Из текста не следует, что возвещаемое суть «тайны» или неведомые «секреты», и поэтому речь становится бессмысленным словоговорением, похожим на бормотание.

Мы уже поняли, что «тайны», которые были некогда сокрыты, есть, в сущности, откровения Божьи о Христе. В 1 Кор. 4:1 они «составляют стержень христианской проповеди апостолами и учителями», как считают Роберт–сон и Плюммер. В другом письме Павел сам просит ефесян молиться о нем, чтобы «дано было слово — устами моими открыто с дерзновением возвещать тайну благовествования» ( Еф. 6:19 ).

Из 1 Кор. 14:2 не следует, что «говорение на языках» есть глоссолалия, т. е. бессмысленная речь, в которой есть «тайны» и «секреты», известные лишь Богу. Этот текст находится в полной гармонии с пониманием «говорения на языках» как речи на известном человеческом языке, посредством которого Бог открывает эти «тайны» человечеству.

Вопрос доступности изложенного Павлом в 1 Кор. 14 является чрезвычайно важным. «Никто не понимает», — записано во 2–м стихе. Слово «его» в подлиннике отсутствует.

Представляется интересным тщательно исследовать что же в действительности подразумевается под словом «понимать» и кто эти люди, которые не понимают говорящего. Поскольку слушающие не «понимают», говорящий языками обращается к Богу, но не к людям. Хотя говорящего на языках слышат, его речь не доступна аудитории. Она обретает полное соответствие с даром языков только тогда, когда слушающие начинают его понимать.

Тот факт, что люди не понимают, что провозглашает «говорящий языками», вовсе не свидетельствует о том, что речь его экстатическая, или это лишенное смысла бормотание, или же она состоит из алогических бессмысленных предложений. Это всего лишь означает, что среди присутствующих нет людей, владеющих иностранным языком, на котором он изъясняется. Поэтому Павел настаивает, чтобы присутствовал кто–либо способный «истолковывать» ( 14:13, 27 ). Вопрос об «истолковании» мы подробно обсудим ниже.

Вопрос о понимании затрагивается в стихе более позднем, но он заслуживает того, чтобы мы коснулись его именно теперь. В 1 Кор. 14:9 записано: «Так, если и вы языком произносите невразумительные слова, то как узнают, что вы говорите?» Речь здесь идет о языке как речевом органе говорящего, посредством которого произносятся слова. Слова, как сказано, «невразумительные». Греческое слово eusemos, которое употреблено в этом тексте, нигде более в Новом Завете не встречается. В греческом за пределами Нового Завета оно означает, как поясняет У. МакДональд, «легко узнаваемое, ясное, отчетливое». Является ли речь, о которой говорит Павел (в подлиннике употреблено слово logos), глоссолалией, «непонятным бормотанием бессмысленных тирад, образующих лишенные смысла комбинации, выработанные подсознанием человека? Становится ли «речь/слово» «невразумительным» или труднопонимаемым, плохо «узнаваемым» или «неясным» только потому, что один Бог понимает его и она/оно неприемлемо для человеческого слуха? Не возникают ли эти сложности оттого, что «речь/ слово» невразумительно само по себе? Эти вопросы останавливают наше внимание на природе невразумительности «речи/слова». Нет свидетельств в пользу того, что греческое logos, обычно переводимое как «слово» и употребленное здесь Павлом в допустимом значении «речь», когда–либо означало речь невразумительную. На основании общепринятого значения logos можно утверждать, что «речь/слово» само по себе не «невразумительно», что оно не является как бы фальсифицированной речью. Но оно «неузнаваемо» и не «ясно» потому, что слушающий не понимает его как свою родную речь. Он слышит нечто, некий «звук» (греч. phone), как о том говорится в 14:11 (то же самое слово в 14:12, 13 означает «язык»), но до тех пор, пока это «речь/слово» не будет переведено, понять его невозможно и оно остается неясным и бессмысленным для слушателя.