Мирча Элиаде - История веры и религиозных идей. Том 3. От Магомета до Реформации

Чтобы замолить не только собственные прегрешения, но и грехи человечества, процессии флагеллантов, иногда многотысячные, во главе с «учителем» шествовали от города к городу. В каждом из них они, распевая гимны, направлялись к кафедральному собору, перед которым образовывали несколько кружков. Стеная и плача, флагелланты призывали Бога-Отца, Иисуса Христа и Святую Деву, а затем бичевали себя с таким усердием, что их спины превращались в кровавое месиво. [556] См. документы, проанализированные в кн.: Leff. Heresy, II, p. 485 sq. Каждый флаггелант был обязан дважды в сутки бичеваться публично и дважды в уединении, по ночам.

Впрочем, вея эпоха была словно заворожена страхом смерти и загробных мук, заслонявшим надежду на последующее воскресение. [557] Francis Oakley. The Western Church in the Later Middle Age, p. 117. Произведения искусства (надгробные памятники, скульптура и, в особенности, живопись) с болезненной дотошностью воспроизводили различные стадии трупного разложения. [558] Ср. ценнейшие свидетельства, приведенные в кн.: T.S.R. Boase. Death in the Middle Ages. "В наше время кругом мертвецы и могилы". [559] Jurgis Baltrusaitis. Le moyen Âge fantastique, p. 236. «Закат средневековья полнился образами растерзанных тел и скелетов. Хихиканье человеческих черепов и клацанье костей сливались в единый гул» (ibid.). "Пляска смерти", когда танцор изображает самое Смерть, которой увлекались все сословия (короли, нищие, церковные иерархи, купцы и т. д.) сделалась любимым сюжетом живописи и литературы. [560] Baltrusaitis, p. 235 sq. Этот образ и его трактовка, восходящие к эллинизму, тем не менее, проникли в средневековую Европу из Азии, возможно, с Тибета; ср.: Baltrusaitis, р. 244 sq. См. также: Boase. Death in the Middle Ages; и в особенности: Norman Cohn. Pursuit of the Millenium (revised ed.), p. 130 sq.

В эту эпоху кровавых жертвоприношений и пособий по ars moriendi исключительную актуальность приобретает образ Скорбящей Богоматери, а также учение о Чистилище. Хотя существование Чистилища было официально признано папством лишь в 1259 г., [561] См.: Jacques Le Goff. La naissance du Purgatoire, pp. 177 sq., 381 sq. народному религиозному сознанию издревле была свойственна вера в действенность заупокойной мессы. [562] См. примеры, приведенные в кн.: Oakley, Ор. cit., р. 117 sq. Также становится все более модным прибегать к помощи небесных исцелителей: Св. Блэза, в случае болезней горла, Св. Роха, чтобы избежать чумы.

Состояние кризиса и безнадежности усилило стремление верующих к более искренней религиозной жизни. Поиск мистического опыта подчас приобретал гротескные формы. Религиозные фанатики Баварии, Эльзаса и Швейцарии объявили себя "друзьями Бога". Их влияние восприняли не только миряне различных сословий, но также и некоторые монастыри. Последователи Мейстера Экхарта Таулер и Сузо распространяли его учение в упрощенном виде, чтобы сделать доступным широкому кругу верующих и одновременно затушевать его сомнительные, с точки зрения церкви, положения.

Об Иогане Таулере (ок. 1300–1361) известно довольно мало, а традиционно приписывавшиеся ему сочинения, как выяснилось, принадлежат другим авторам. [563] Только в 1910 г. удалось установить принадлежность Таулеру нескольких проповедей, сохранившихся целиком или в отрывках. Следуя учению Экхарта о рождении Бога в душе верующего, Таулер наставлял: нужно искоренить "собственную волю, не совершать никаких поступков, позволяя душе лишь кротко и простосердечно внимать Богу". Разуму следует погрузиться "во мрак Божественной тайны, и затем раствориться в простом и не имеющем образа Всеединстве, где теряются все различия, не существует ни объекта, ни чувств". Согласно Таулеру, подобное единство, а не поиск благодати, и есть конечная цель мистического опыта.

О жизни и сочинениях Генриха Сузо (1296–1366) сохранились более определенные сведения. Совсем юным он становится послушником доминиканского монастыря в Констанце и в 17 лет переживает свой первый экстаз. [564] «Знал я одного доминиканца, который, мне думается, в течение десяти лет, дважды за день, утром и вечером, переживал это неизъяснимое блаженство, срок которого был равен двум всенощным. В то время он был столь слиян с Вогом, Извечной Премудростью, что не мог ничего сказать. Ему мнилось подчас, что он парит в небесах и что он пребывает меж временем и вечностью, уносимый половодьем непостижимых Божьих чудес…» В отличие от Мейстера Экхарта (своего духовника с 1320 г.), Сузо повествует о собственных экстатических состояниях. Он также выделяет несколько этапов мистического познания: "Тот, кто отрекся от себя, должен отстать от всего тварного и, слившись с Христом, преобразиться в божество".