Мирча Элиаде - История веры и религиозных идей. Том 3. От Магомета до Реформации

До «сокращения» в Боге были не только любовь и милосердие, но также и божественная суровость, которую каббалисты называют Дин, «Суд». Однако Дин проявляется и становится понятным в результате цимцума, ибо последний означает, помимо акта отрицания и ограничения, еще и «суждение». В творении различимы две тенденции: прилив и отлив ("выход", в терминологии каббалистов). Творение представляет собой грандиозную систему божественного вдыхания и выдыхания, аналогичную человеческому организму. Лурия считает, в духе традиции «Зогара», что акт космогонии имеет место внутри Бога; именно след божественного света остается в изначальном пространстве, созданном цимцумом. [469] Это напоминает систему Василида; см.: Scholem. Major Trends, p. 264. Ср.: Элиаде. История веры, т. II, § 229.

Это учение дополняют две одинаково глубокие и смелые концепции: "Ломка сосудов" (Shevirath Ha-Kélim) и Tikkun (термин, обозначающий компенсацию за ошибку или "реституцию"). Огни, которые исходили из глаз Эн-Соф постепенно, собирались и хранились в «сосудах», соответствующих сефирот. Но когда пришел черед последних шести сефирот, божественный свет хлынул единым потоком, и «сосуды» разбились вдребезги. Таким образом Лурия объясняет, с одной стороны, смешение частиц огня из сефирот со «скорлупой» (kalipoth), т. е. с силами зла, лежащими "на дне глубокой пропасти", а с другой необходимость очищать элементы сефирот, уничтожая «скорлупу», для того чтобы придать Злу отдельную сущность. [470] Шолем подчеркивает гностическую, а главное — манихейскую природу (осколки разбросанного по миру света) этой доктрины; Major Trends, p. 267 sq. Ср.: Элиаде. История веры, т. II, §§ 232–233.

Что касается тиккун, «реституции» идеального порядка, реинтеграции изначального «Целого», то это есть тайная цель человеческого существования, или, другими словами, Спасение. Как пишет Шолем, "эти разделы каббалы Лурии, безусловно, представляют собой самую большую победу, когда-либо завоеванную антропоморфическим мышлением в истории еврейского мистицизма" ("Major Trends", p. 268). По существу, человек воспринимается как микрокосм, а живой Бог — как макрокосм. Можно сказать, что Лурия приходит к мифу о

Боге, рождающем самого себя. [471] Эн-Соф для Лурии не представляет большого религиозного интереса; ср. Scholem. Major Trends, p. 271. Более того, человеку тоже принадлежит некоторая роль в процессе окончательной «реставрации»: именно он совершает возведение Бога на престол в его небесном царстве. Тиккун, символически представленный как явление личности Бога, соответствует историческому процессу (ibid., p. 274). Приход Мессии есть исполнение тиккун. Мистический и мессианский элементы сливаются воедино.

Лурия и каббалисты Цфата — особенно Хаим Витал — видят прямую связь между осуществлением миссии человека и доктриной метемпсихоза (гилгул). Эта связь подчеркивает важность роли, которой человек наделен во вселенной. Всякая душа сохраняет свою индивидуальность до момента духовной «реставрации». Души, исполнявшие Заповеди, каждая в своем благословенном месте, ожидают слияния с Адамом во время вселенской реставрации. Коротко говоря, истинная история мира есть история миграций и взаимоотношений душ. Метемпсихоз представляет собой один момент в процессе реставрации (тиккун). Длительность этого процесса может быть сокращена с помощью определенных религиозных актов (обрядов, покаяний, медитаций, молитв). [472] Ibid, p. 281 sq. Мистическая молитва оказывается мощным инструментом искупления; доктрина и практика мистической молитвы составляют эзотерическую часть каббалы Лурии, ibid., pp. 276–278. Важно отметить, что начиная с 1550 г. концепция гилгула стала неотъемлемой частью еврейских народных верований и религиозного фольклора.

"Каббала Лурии была в иудаизме последним религиозным движением, чье влияние распространялось на все слои еврейского народа и на все без исключения страны диаспоры. Она стала последним движением в истории раввинистического иудаизма, давшим выражение религиозности целого народа. Возможно, философу, изучающему еврейскую историю, покажется странным, что сыгравшее подобную роль учение было глубоко связано с гностицизмом, — но такова диалектика истории". [473] Ibid., pp. 285–286.

Стоит добавить, что столь значительный успех новой каббалы вновь иллюстрирует специфическую черту еврейского религиозного гения — способность обновлять себя путем усвоения элементов чуждого происхождения без ущерба для фундаментальной структуры раввинистического иудаизма. Более того, в новой каббале некоторые концепции эзотерического порядка были открыты непосвященным и стали общераспространенными (как, например, идея метемпсихоза).