Мирча Элиаде - История веры и религиозных идей. Том 3. От Магомета до Реформации

В обществах, основными занятиями членов которых были охота 0 рыболовство, главная роль отдавалась духам-покровителям животных и Владыкам диких зверей. Считалось, что животное подобно человеку, что у каждого есть душа. Некоторые народы (например, юкагиры) считали, что прежде чем убить животное, нужно завладеть его душой. [59] См.: Paulson. Die primitiven Seelenvorstellungen der nordasiatischen Völker, p. 174 sq.; idem. The Animal-Guardian, passim. Охотники айны и гиляки посылали душу убитого медведя на его "первую родину". Владыка хищных зверей одновременно покровительствует и дичи, и охотникам. Охота сама по себе является сложным ритуалом, так как дикие животные — объекты охоты — рассматриваются как существа, наделенные сверхъестественной силой. [60] См.: Eveline Lot-Falk. Les rites de chasse chez les peuples sibériens, passim; Paulson. Les religions des Asiates septentrionaux, p. 71 sq.; idem. Les religions des peuples finnois, p. 170 sq. Ценность этих верований и ритуалов состоит, помимо прочего, и в том, что они относятся к глубокой древности (они также встречаются в Южной и Северной Америке, в Азии и т. д.) и напоминают нам о мистическом единстве человека и животного. Это магико-религиозное воззрение было известно уже охотникам палеолита (см. § 2). Знаменательно, что вера в духов-покровителей животных и во Владык диких зверей, почти исчезнувшая в культурах с преобладающим земледелием, сохранилась только в Скандинавии. Более того, образы сверхъестественных существ и некоторые мифологические темы, построенные на магико-религиозных способностях животных, прослеживаются в верованиях скотоводов и даже в фольклоре земледельцев в остальной части Европы и в Западной Азии. Это явление имеет важное следствие: оно подтверждает жизнестойкость архаических концепций в некоторых сельскохозяйственных общинах Европы, по крайней мере, вплоть до начала XX в.

Латыши, литовцы и древние пруссы — три группы народов, населявших Прибалтику, причем численность последних значительно сократилась в результате длительной борьбы за свою веру с тевтонскими рыцарями. В конце концов, пруссы были завоеваны и ассимилированы германскими колонистами. Латыши и литовцы были тоже покорены германцами и, по крайней мере, номинально обращены в христианскую веру в XIV в.; [61] Литовцы, в отличие от пруссов и латышей, создали свое средневековое государство в XIII в.; тогда же литовские князья предприняли первые попытки обратить подвластное население в католичество. однако им удалось сберечь свои религиозные традиции. Только с XVI в. лютеранские миссионеры приступили к длительной кампании борьбы с балтийским язычеством. Однако древнее наследие частично сохранилось в этнографии и фольклоре балтийских народов — как бесценный источник сведений об их исконной религии. [62] Письменные источники (хроники-отчеты миссионеров, духовенства и т. п.) иногда содержат ценные сведения, но должны цитироваться с большой осторожностью, так как их авторы редко владели балтийскими языками и к тому же описывали этническое «язычество» в соответствии с клише христианской пропаганды и историографии. Особенно важны в этом смысле дайны (короткие песни из четырех строф), [63] См. перевод дайн из классического собрания Кришьяниса Барона: Латышские дайны. М., 1985. См. также: Иванов В.В. О мифопоэтических основах латышских дайн // Балто-славянские исследования. 1984. М.,1986. С. 3–28; Топоров В.Н. К реконструкции одного цикла архаичных мифопоэтических представлений в свете "Latvju dainas" (К 150-летию со дня рождения Кр. Барона) // там же. С. 29–58. обряды, сопровождавшие полевые работы, свадьбы, уход из жизни, и народные сказания. Их сохранению способствовала география расселения балтов (по той же причине сохранились народные поверья и обычаи в Пиренеях, в Альпах, на Карпатах и Балканах), что ни в коей мере не исключает влияний со стороны соседей — германцев, эстонцев, славян и — последние четыре столетия — воздействия христианства.

Несмотря на некоторые различия, наблюдавшиеся в пантеонах богов, мировоззрении и религиозной практике трех упомянутых народов, мы описываем их в одном разделе для облегчения восприятия материала. Начнем с того важного обстоятельства, что в языках балтов сохранилось древнее индоевропейское название небесного бога, deiuos: латышское диевс, литовское диевас, старо-прусское деивас. После христианизации тот же самый теоним был заимствован для обозначения библейского Бога. В латышском религиозном фольклоре Диевс, отец святого семейства, живет в своем поместье на Небесной горе. Однако он спускается на Землю и работает наравне с крестьянами, участвует в праздниках, приуроченных к началу полевых работ. Диевс — учредитель мирового порядка; именно он определяет судьбы людей и наблюдает за их нравственной жизнью. [64] См.: Harold Biezais. Die Göttesgestalt der lettischen Volksreligion, особ. pp. 90 sq., 182 sq. Однако Диевс не является ни верховным богом, ни самым главным божеством.